Мартин с визгом затормозил и, сжигая покрышки, почти на месте развернул автомобиль к бежавшему Тройке.

– Поднажми! – закричал я, хватаясь за рукояти управления пулеметом.

Тройка поднажал и, сообразив, что я собираюсь делать, сместился чуть вправо. Из машины за его спиной выбралось несколько человек, еще двое бежали за Тройкой от здания. Я не знал, в какую сторону направлен пулемет в багажнике, на всякий случай вывернул рукояти в крайнее положение, противоположное движению Тройки И вдавил все кнопки, что отвечали за стрельбу. Просто не было времени разбираться, что там к чему…

Машину тряхнуло так, что непристегнутый Мартин стукнулся о руль лбом и протестующе закричал. Багажник остался на месте, просто с одной стороны в нем образовалось отверстие величиной с голову взрослого человека, из которого вырывалось злое пламя, плюющее свинцовыми огурцами. Судя по плотности огня, пулемет был многоствольный.

Плотный пулеметный огонь ударил в здание… Во все стороны полетели ошметки бетона, камня, стекла… Я передвигал рукояти. Машина тряслась, как паралитик во время приступа.

Взрыв!!! Это задетая припаркованная машина выразила протест единственным доступным для нее в сложившейся ситуации способом. Краешком глаза я отметил, как в сторону полетело колесо…

Вдруг что-то бухнуло, и у меня закрыло обзор. Гениальный конструктор, что встраивал крупнокалиберный пулемет в машину, совсем забыл, что крышка багажника крепится на замочек… И именно этот замочек я только что и расстрелял. Разрезанная до середины крышка багажника открылась и закрыла обзор!

Мне повезло, что в поле моего ограниченного зрения появился Тройка. Поняв, что зацепить его уже не могу, я вслепую начал поливать огнем площадь, дергая рукояти управления то вправо, то влево, то иногда вверх… Позади сиденье тяжело дернулось, и мы рванули с места, как на реактивной тяге. И именно в этот момент в пулемете кончились патроны… В наступившей тишине было слышно, как вращаются, остывая, стволы в багажнике…

Крышку сорвало, когда мы выехали с площади и нас подкинуло на каком-то бугорке. Я еще успел удивиться, какой, на фиг, бугорок в центре города. Последнее, что я заметил, – это как на разгромленную площадь съезжаются какие-то машины.

Тело Болтуна так и осталось лежать на усыпанном стеклом и бетонной крошкой асфальте.

28. Константин Таманский.

Независимый журналист.

34 года

Мы с Вальчиковым приехали – а вернее, примчались – к штаб-квартире якудза в считанные минуты, после того как один из шептуновских полевых командиров сообщил, что операция провалена. И отнюдь не по нашей вине.

Старик кореец лежал на асфальте, и даже при первом взгляде было ясно, что он мертв. Безнадежно и бесповоротно мертв. Рядом уже суетились шеповские медики, жужжали пилкой, готовились переложить в контейнер мозг старика. Но покойник приложился головой… Вряд ли что получится.

– Будьте внимательны, – сказал Вальчиков. – Это район якудза. Не думайте, что если вокруг не кишат японцы, то все в порядке. За нами следят сотни людей и десятки камер. Они не вмешиваются только потому, что им не велено вмешиваться. Война-то не объявлена.

Я и сам понимал, что японцы могут нас раскатать по асфальту почище, чем старика изобретателя. Двенадцать пехотинцев на трех машинах да мы с Вальчиковым – не слишком опасная боевая единица…

– Старичок-то сам кинулся, – сказал, подойдя к нам, неизвестный мне плотного сложения человек. – Наши видели.

– Да уж. Якудза так просто с людьми не расправляются, не их стиль, – согласился Вальчиков. – А кто тут фейерверк устроил?

– Вот тут-то самое интересное. Парнишки эти, которые старика на барахолке нашли. Не такие простые парнишки, не пальцем сделанные. – Толстяк поправил брючный ремень, который сползал: на нем явно была укреплена кобура, не видная за длинными полами пиджака. – На хорошей тачке, оборудованной крупнокалиберным пулеметом. Судя по всему, у япошат есть жертвы. Нажили себе врагов ребятишечки.

– Их отслеживают?

– Пошла машина следом, вроде пока не потеряли. Несутся парнишки по городу сломя голову. Боятся. И правильно боятся, потому что японцы тоже за ними поспешают. Параллельно нашим. Постараемся отсечь так, чтобы ничего не заподозрили…

– Проследите, где спрячутся. Пока не трогайте, – распорядился Вальчиков. – Опа! Гости к нам.

От вестибюля ближнего здания к нам не спеша приближался японец. В последнее время я насмотрелся на них более чем достаточно, но до сих пор японцы для меня на одно лицо. Этот ничем не отличался от собратьев – чинный, маленький, чистенький, прилизанный, в костюмчике. Я вспомнил, что в детстве мы дразнили японцев «джапами». Хорошее слэнговое слово, но почему-то не прижилось.

– Вальчиков-сан? – осведомился японец, приблизившись и поклонившись.

– Я.

– Господин Тодзи просит вас покинуть нашу территорию. Вас слишком много, и среди вас есть вооруженные люди. Если Вальчиков-сан желает, он может оставаться здесь сколько угодно долго и беспрепятственно передвигаться, но вооруженные люди должны уехать. Мы соблюдаем условия, просим соблюдать условия и вас.

– Хорошо. Сейчас. Может, объясните на прощание все вот это… – Вальчиков обвел рукой окрестности, имея в виду труп старичка и горящую неподалеку машину.

– Это наши внутренние проблемы, Вальчиков-сан, – улыбнулся японец. – Не будете ли вы так любезны не акцентировать на них внимание?

Вы читаете Алмазные нервы
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату