утренние анализы, потом начались тесты и обследования. Он, обмотанный проводами и утыканный присосками, бегал, прыгал, плавал, лазал, шагал по ступенькам, или всякая такая дребедень на: «Раз, два, три, откройте рот, скажите: „А-а-а“». Один врач предложил ему сдать пункцию. «Хуюнцкию – ответил Ефим. – Пункцию тебе!» От него тут же отстали, и на этом инцидент был исчерпан…
Короче, до позднего вечера день был забит процедурами, а вечером все куда-то резко испарились, и база опять опустела. Эхо снова начало гулять по коридорам в тусклом мигании неоновых ламп дежурного освещения. «Ау!» «Ау-ау, – в ответ, – чего, блин, разорался?!»
Весь день, как ни пытался Ефим разглядеть Сашу, он нигде её не разглядел – вот тебе и «Ау»! «Уволили, девку!» – решил Ефим, и немного пожалел её – она ему нравилась. Вот так-то!
Часов в десять позвонил Палыч, поздравил с его «чудным» здоровьем, сказав, что все тесты и проверки Ефим прошел по «достаточно высокой оценке для его возраста и комплекции» (что за намеки, Палыч?!) и пообещал завтра появиться. «А пока – отдыхай!» – посоветовал он и отключился.
И Ефим достал из холодильника баночку, холодного пива и начал отдыхать.
«Щелк, тыщщщщььььь, буль-буль-буль» – холодные пена и пиво потекли золотистой, тоненькой струйкой из алюминиевой «башни» в горячее горло.
Ефим закурил и развалился в кресле, вытянув ноги. Благодать!
Зазвонил телефон. Местный телефон. Его сотовый вообще забыл, что такое звон.
Ефим поднял трубку.
– Аллё?
– Привет.
Ефим узнал её голос. Подпрыгнул? Нет – просто спину оторвал от спинки кресла. Что-то щелкнуло внутри, ёкнуло и моментально проскочило от головы к сидению. Он сглотнул пиво, чуть не захлебнувшись от газов (и на хрена в пиве газы?!), и ответил:
– Здорово.
– Узнал?
– Конечно.
После небольшой паузы:
– Поужинаем сегодня вместе?
– Давай! – он обрадовался! – Во сколько?
– Через пять минут, – она не знала, что ещё добавить, поэтому уточнила: – Хорошо?
– Хорошо, – он поставил банку на стол. – А где?
– У меня?
– У тебя? – это было неожиданно, Ефим хмыкнул. – А драться будем?
– Если захочешь.
– А ты – захочешь?
– Нет. Боюсь утонуть!
Ефим, хоть и понимал, что она шутит, но остался доволен ответом. Он улыбнулся, ещё глотнул пивка, но, уже не захлебываясь от радости и гордости за самого себя, спросил:
– А где тебя искать? Где это – «у меня»?
– Я живу напротив твоего номера. Дверь с цифрой двадцать два.
Вот те раз! Всё это время она была рядом, а он ни сном, ни духом!
– Правда?
– Открой дверь.
Ефим встал, сделал несколько шагов с трубкой у уха, открыл входную дверь.
Напротив, через коридор в трех метрах от него, в проеме двери, облокотившись на косяк, тоже с трубкой у уха, стояла милая девушка в легком платье, которое ей, кстати, очень шло и классно подчеркивало фигуру. Девушка улыбалась.
Ефим бросил свою телефонную (да что ты заело!) трубку в кресло, широкими шагами пересек коридор, обнял девушку, как будто давно ждал с ней этой «неожиданной» встречи, и расцеловал (да будь, что будет – он её хотел, и всё тут!).
Она не сопротивлялась. Тоже обняла его.
Потом он отступил на шаг, глупо улыбнулся, вдруг увидел свежий, небольшой шрам над её бровью, взял её лицо в ладони, прикоснулся губами к шраму, и попросил: «Прости меня, пожалуйста!»
У неё заблестели глаза, наполняясь слезами. «Ничего!» – тихо сказала она и прижалась к его плечу щекой.
Он гладил её волосы.
– Я искал тебя, – прошептал он.
– Я знаю.
– Следила?
– Да.
Взяв за плечи и немного отодвинув её от себя, он посмотрел ей в глаза:
– А почему не появлялась?
– Ждала, когда синяки сойдут, – и она пальцем прикоснулось к щеке под правым глазом – там сиял большой синяк, которого Ефим и не заметил сразу.
– Прости, – он снова прижал её к себе, жалея, что вообще задал эти вопросы.
– Ерунда, – она незаметным движением дала понять, что пора бы её отпустить.
И он отпустил.
– Зайдешь?
– Конечно! – ответил Ефим.
Она сделала шаг назад в глубину своего номера.
Он шагнул за ней.
И вошел.
Дверь бесшумно закрылась.
У наблюдателя на мониторе номер двадцать два исчезли звук и изображение – кто-то вырубил питание.
Наблюдатель улыбнулся и сообщил о происходящем директору.
Директор отреагировал спокойно, сказал: «Ничего не предпринимать – так надо!», а когда положил трубку, произнес с горечью и злостью «Сука ебучая!»
(Наблюдатель это отчетливо слышал по другому «каналу связи»!)
Глава пятая
Две единицы
– Ну, как ты тут время проводишь, Ефим Тимофеевич? Не скучаешь? – Владимир Павлович, доставал из своего кейса какие-то документы. – Надеюсь, с пользой? Вот результаты твоих анализов.
Ефим улыбнулся и глубоко сел в кресло.
– Заскучаешь тут! Прожитое время, уважаемый Владимир Павлович, прошло, как нельзя лучше, с пользой, – Ефим дурачился, он был рад увидеть Палыча. – Я выстрелом из лука попал девочки точно в лоб, потом мы подрались, потом я её чуть не утопил, а после привязал голой к штанге за шею и шлёпал, где не надо, говоря при этом гадости и наставления. Но всё обошлось и закончилось довольно романтично – теперь мы любовники.
– Вот как? – Владимир Павлович улыбнулся.
– Да-да, – подтвердил Ефим. – Еще я немного поработал в библиотеке на досуге, просматривая старинные гравюры и рисунки, чтобы выполнить ваше поручение.
– И как? Успешно?
– Конечно – чего сложного. Вот, – Ефим положил на стол два исписанных листка.
– Любопытно, – Владимир Павлович взял листы.
«Товарищи!
Это очень серьезная и ответственная миссия! А посему:
То есть, Вы должны уметь защитить
