так… Его помаленьку принимать надо, тогда польза будет, а так и навредить себе можно. – Старик покачал головой с длинными, до плеч, но очень тонкими и редкими бесцветными волосами. Седые длинные брови недовольно сошлись у переносицы. И без того морщинистый лоб прорезали две глубокие вертикальные трещины.
– Прости, – испуганно прошептала Кызя. – Я же не знала… Мне очень хотелось пить… – Сказав это, девочка почувствовала, что во рту ее снова очень сухо. – Я и сейчас хочу… Дай мне водички, пожалуйста.
– Водички, – недовольно пробурчал старик, но морщины его слегка разгладились. – Сейчас принесу. А ты лежи! Вставать не вздумай!
Он скрылся в дверном проеме, и еще не перестали раскачиваться зелено-коричневые нити, как появился в комнате снова, держа в руках такой же деревянный сосуд, как и тот, из которого Кызя выпила все лекарство.
Девочка жадно выхватила из рук старика кружку, отчего тот снова покачал седой головой. А Кызя не смогла остановиться до тех пор, пока не выцедила все до последней капли. Отдышавшись, она почувствовала настоящее блаженство: ничего у нее не болело, пить больше не хотелось, рядом, похоже, находился не враг…
– Спасибо, – сказала она, протягивая пустую кружку. Старик не отреагировал на благодарность, лишь взял деревянный сосуд и поставил на стол. Потом глянул на девочку, но уже не сердито, хотя и очень серьезно.
– Значит, ты – Кызя? – Вопрос старика явно не нуждался в ответе, но девочка, округлив глаза, кивнула:
– Да… А откуда ты знаешь?!
Старик ее словно не услышал и задал новый вопрос:
– Как ты здесь очутилась?
– Я думала, это ты меня сюда принес, – пожала худенькими плечиками Кызя.
– Как ты очутилась здесь? – Старик крутанул поднятой рукой, и девочка поняла, что он имеет в виду. Вот только она вдруг засомневалась: а стоит ли все рассказывать этому старому незнакомцу? Да и что он поймет из того, что она скажет? Не посчитает ли за сумасшедшую, не примется ли срочно лечить и от этой «болезни»?
Но старик словно прочел ее мысли и строго предупредил:
– Не вздумай мне врать! Я знаю очень много, а ложь от правды отличаю мгновенно. Так откуда ты прилетела в своей горелой железяке?
– Есть такое государство – Содос, – осторожно начала Кызя, не зная, слышал ли старик вообще такое слово – «государство». Она и сама-то узнала его сравнительно недавно, когда отец свозил ее на Авонсо и немного рассказал о государственном устройстве их родины.
– Не тяни! – снова насупился старик. – Про Содос я знаю. С какого именно острова Содоса?
– Вообще-то я с Бишто. Но прилетела с Тыпо.
– Умники забавлялись? – криво усмехнулся седой незнакомец.
– Да… – в очередной раз удивилась Кызя, но спрашивать «Откуда ты знаешь?» не стала.
– Что, они уже на долгоживущих опыты ставят? – Старик опять начал сердиться, но девочка поняла, что сейчас он сердится не на нее.
– Я сама сказала им, что маложивущая, – заступилась Кызя за умников.
– Зачем?
Кызе не хотелось говорить старику о Хепсу, о том, что ей хотелось быть рядом с ним, поэтому она лишь молча пожала плечами. Но тот в очередной раз удивил девочку, причем так, что у нее перехватило дыхание и побледнело лицо. Старик спросил:
– Наверное, Хепсу тебя на это подбил?
Будучи не в состоянии набрать в грудь воздуха, Кызя лишь замотала головой.
– Брось, – жестко усмехнулся незнакомец. – Я все видел.
– К-как? – сумела наконец выдохнуть девочка.
– В корабле много приборов… В том числе и камеры, которые записывали не только то, что видно снаружи. Тебя и Хепсу они тоже засняли.
– Так ты знаешь Хепсу?! – подскочила Кызя. – И ты знаешь, где он?
– Конечно, я знаю Хепсу, – улыбнулся старик. – А вот куда он делся, хотел спросить у тебя.
– Но я тоже не знаю!.. А ты… Почему ты с ним знаком? И кто ты такой? Как мне тебя называть?
– Я – старейшина этого селения. Так и называй. Меня все так называют. И Хепсу тоже, он ведь как раз отсюда.
– Правда?! – обрадовалась девочка, убедившись, что ее догадка верна.
– Да. Но давай разберемся с Хепсу. Я посмотрел запись всего вашего полета, но она дала мне больше вопросов, чем ответов. Для начала: куда вы летали?
– Мы летали… – Девочка не знала, как лучше ответить старейшине. Тот знал слишком много – пожалуй, даже больше, чем она сама. Но рассказывать о серой пустоте ей почему-то не хотелось. И Кызя решила говорить только то, что хоть как-то укладывалось в разумные рамки. – Мы должны были залететь выше неба.
