кустом глухо мявкнуло, а потом раздался голос Марины:
— Ген! Иди сюда!
Генкины колени предательски задрожали. Он почему-то представил, что увидит сейчас нечто гориллоподобное, со свернутой шеей и выпученными, остекленевшими глазами. Или вообще оторванную голову инопланетного монстра и покрытую слизью тушу в луже зеленой, дымящейся крови…
То, что он увидел на самом деле, оказалось куда невероятней. За кустом, возле Марининых ног, лежала на спине и таращила глаза в высокое синее небо… Люська Мордвинова!
ГЛАВА 19
Марина, взглянув на Генкино лицо, все поняла сразу.
— «Товары для дома»? — все-таки спросила она. — Мордвинова Людмила Михайловна, продавец?
Генка не удивился: к феноменальной Марининой памяти он уже привык. Да и сложно было удивить его сейчас сильнее.
— Угу, — машинально прогудел он, не разжимая губ.
— Надеюсь, это действительно не твоя первая любовь? — критически разглядывая Люську, сказала Марина.
Ее замечание привело Генку в чувство.
— Ну, ты даешь! — замотал он головой. — Даже сейчас…
— А что сейчас? Все нормально! Противник обезврежен.
— Какой противник? — захлопал глазами Генка. — Это же Люська!
— Люська, Маруська… — зло буркнула Марина. — Какая разница? Стреляла-то в нас она!
— Да ты что?! — опешил Генка. — Что за ерунда?
— Посмотри сюда… — Марина кивнула в сторону куста.
Генка не сразу заметил в зеленой траве под зелеными ветками зеленую трубу. Она напоминала тубус для чертежей — только покороче и потоньше. Он наклонился и протянул к трубе руку, но Марина крикнула:
— Стой! Опасно!
Она сама подошла и осторожно подняла «тубус».
— Вот из него она по нам и стреляла! — сказала Марина и в подтверждение собственных слов от живота, как крутой вояка из боевика, повела стволом влево-вправо. Генка непроизвольно зажмурился, но ничего не случилось.
Марина засмеялась и приложила «тубус» к бедру, отчего тот сразу сплющился, повторяя обводы ноги и принимая цвет джинсов.
— Трусишка! Я не собираюсь просто так жечь лес. Природу надо беречь! Лес — наше богатство.
— Из Юлькиных учебников нахваталась? — буркнул пристыженный Генка.
— Ага! Очень правильные слова, между прочим. Когда это не касается хищных лесов Мекоррана или, скажем, кустарника с Алларруса, который выделяет ядовитый газ, если к нему приблизиться на пару шагов…
— Ладно, — прервал лекцию по астроботанике Генка. — Что с Люськой? И почему она в нас стреляла?
— Почему? — начала со второго вопроса Марина. — Да потому что ее заставили! Запрограммировали, закодировали или, как ты говорил, загипнотизировали.
— Юлькины похитители?
— Ну да! Оружие это джерроноррское. Люська им была обузой — вот и решили подстраховаться, оставив ее в засаде.
— Зачем им тебя убивать? — удивился Генка. — Ведь ты им живой нужна!
— Так они меня уже поймали! Во всяком случае, так думают. Юльку-то они за меня приняли, правильно?
— Наверное. — нервно пожал плечами Генка. — А давай мы у Люськи спросим!
— Если ее кодировал спец, вряд ли она что-нибудь расскажет. И рада бы, да не вспомнит ничего из того, что нельзя.
— Но нам это очень важно! — замахал руками Генка. — Ведь Юлька же!..
— Погоди, не поднимай ветер, — поморщилась Марина, когда Генка чуть не заехал ей по носу. — Так ты все равно не взлетишь.
Генка руками махать перестал и посмотрел на Марину обиженно. Та рассмеялась:
— Ладно, ладно, дутик! Сейчас что-нибудь придумаем. Пока твоя подруга в шоке — это я ее слегка шокировала — чуть-чуть пороюсь в ее голове.
— Она мне не подруга, я же говорил! — еще сильнее надулся Генка. — А копаться в чужих мозгах некрасиво!
— Ой-ей-ей! А стрелять в людей — красиво? — Марина нахмурилась. — Знаешь, Гена, сейчас не до глупых обид. Те, кто похитил Юлю, шутить не любят. Все настолько серьезно, что… Ты и сам должен все понимать! Так что давай отбросим в сторону сантименты и будем делать то, что необходимо, что
— Прости. — Генка готов был провалиться сквозь землю от стыда. — Прости, Марина, я совсем сдурел от всего этого… Не обращай на меня внимания!
— Обратила уже… — непонятно ответила Марина и присела над Люськой.
Через минуту-другую Люська дернулась, а Марина застонала и принялась ругаться сквозь зубы по- джерроноррски.
— Что?! — не выдержал Генка.
— Блок… — сокрушенно качнула головой Марина. — Защита… Как же я не подумала?
— Объясни, — тихо попросил Генка, изо всех сил стараясь контролировать клокотавшие внутри эмоции.
— Я стала просматривать воспоминания позавчерашнего дня. Открытие магазина… дырки в стеклах… погром на складе…вызов милиции… Потом пришел ты. Людмила вынесла тебе лампочку и… все! Дальше стоял блок, а я полезла напролом! Сработала защита — память стерлась!
Элементарный блок от постороннего вмешательства, а я… Как глупо!
— Не вини себя, Марина, — ласково сказал Генка. — Ты ведь тоже не железная. Столько всего на тебя обрушилось сразу, а тут еще я…
Марина неожиданно бросилась Генке на шею и разрыдалась.
— Ну-ну, что ты… — оторопел он. Не привык видеть Марину плачущей и не знал, как себя вести.
Однако принцесса быстро взяла себя в руки. Рыдания прекратились, но объятий она не разжала.
— Да за что? — У Генки защипало глаза и запершило в горле. Он осторожно, словно боясь обжечься, провел рукой по огненным волнам Марининых волос — За что я должен простить тебя, Солнышко?
—
— Ты ведешь себя как человек, — сказал Генка. — Наверное, поэтому я и полюбил тебя!
Марина дернулась, хотела что-то сказать, но промолчала. А Генка продолжил:
— Это я веду себя по-свински! Это я должен извиняться перед тобой! Я — мужчина, я должен защищать тебя, оберегать от неприятностей, опасностей, а вместо этого — обижаюсь, злюсь, срываюсь…
Марина неожиданно рассмеялась:
— Ну вот, провели сеанс самобичевания! Что-то мы с тобой совсем расклеились! Так у вас говорят?
— Да. А еще — раскисли, разнюнились… Марина прыснула:
— «Нюни» — по-нашему… О! Да ты же знаешь теперь!
Генка знал. И стремительно покраснел.
Вдруг снизу послышалось:
— Тоже хочу нюни…
Генка с Мариной синхронно раскрыли рты и уставились на Люську Мордвинову, которая уже не лежала,
