представляете себе масштаба игр и масштаба капиталов, мужики... Никому из нас в такие игры играть не придется – оно и слава богу, с другой стороны... Лично я кое с кем из больших боссов не поменялся бы.
– А что, предлагали? – угрюмо спросил Мазур.
– Ценю хорошую шутку, мысленно аплодирую... Вернемся к нашим баранам, точнее, к бедной доверчивой козочке. Были по тревоге подняты на ноги серьезнейшие силы, все ниточки, за которые только можно было потянуть, гудели от напряжения. Ну, вы себе представляете папины возможности – газеты читаете иногда, а там и половины не пишут... Ее след отыскался довольно быстро. Нужно было срочно вытаскивать. Но, повторяю, вытаскивать так, чтобы никто из возможных конкурентов и просто людей, с превеликой охотой заполучивших бы идеальное средство воздействия на нашего Икса Игрековича, ничего не узнал бы. Знаете, когда я думаю о тех, кто в сжатые сроки разрабатывал и осуществлял операцию прикрытия, готов встать перед ними навытяжку – а я чертовски не люблю этого делать, к тому же повидал, быть может, поболее вашего, вы-то зациклены на «плаще и кинжале», а я чем только ни занимался... Это профи. В кратчайшие сроки разработали убойнейшую дезу и внедрили ее всем, кого следовало опасаться. Кто такая Лара? Где такая Тилькара? Никто не слышал ни о чем подобном, два супермена отправились извлекать из озера некий чемоданчик, приказание исходит непосредственно от Большого Папы... Ну а по дороге, когда ни одна душа не заподозрит неладного, супермены свернут с прямого пути и в темпе прокрутят ма-ахонький пустячок... И никто не поймет, – и ведь не поняли, козлы! – что это и была операция «Кайман»! – Он порывисто разлил шампанское, расплескивая на стол. – Помните милейшую Кончиту? Эта сучонка работает на всех, кто только оказывался в пределах досягаемости ее хищных ручонок: и на ДНГ, и на американцев, и на черта с рогами. Девочке хотца денег, и много. Иногда те, кто балуется многостаночной работой, либо бесследно пропадают, либо оказываются на дне ближайшей речки в модных бетонных штиблетиках. Но почему-то мне кажется, что сучка Кончита вывернется, сумеет вовремя соскочить с поезда, откроет где-нибудь в Байресе или Рио респектабельное заведение... Когда дон Херонимо в «Голубке» давал вам инструкции, мы все – кроме вас, конечно – прекрасно знали, что, несмотря на все проверки, там тем не менее есть аппаратура. Американские клопики, клопики ДНГ, чьи-то там еще, нет ни смысла, ни желания составлять полный список... Трудненько было изобразить нашу раззявость, но сыграли так, что слухачи ничего не заподозрили, посмеялись, наверняка, над русскими лопухами, которые не способны выявить все микрофоны. Впрочем, Кончита после всех наших проверок с невинным выражением лица рассовывала в паре мест вовсе уж микроскопические устройства, вы о таких не могли не слышать... Параллельно еще по нескольким каналам вгонялась та же самая деза – так, чтобы это выглядело исходящим из нескольких, абсолютно не связанных между собой источников. Все устроилось как нельзя лучше. Кто-то поверил в предстоящее строительство гидростанции – вроде дона Себастьяно – и жаждал урвать свой кусок от грядущего жирного контракта. Кто- то рвался заполучить некую секретнейшую информацию, из-за которой русские стоят на ушах, – я про янкесов. Сила нашей дезы – в ее полнейшей жизненности и правдоподобности, десятки разведок до сих пор играют в эти игры до посинения и будут играть еще долго... Главное было – исключить всякую вероятность, что кто-нибудь наткнется на настоящий мотив. Как все присутствующие могли убедиться полчаса назад на аэродроме, никто и не наткнулся. А посему готовьтесь получать законное вознаграждение. Папаня, надо отдать ему должное, честно расплачивается по счетам. Лично я, признаться, предпочитаю примитивные единички с большим количеством нулей, согласен и на любые другие цифры, лишь бы ноликов хватало, но с пониманием отношусь к слабостям других. Вы военные люди, у вас своя система ценностей, господа генерал и адмирал... Не выпучивайте глаза, я не шучу. Вам ведь обещали, помните? Кстати, вы какую степень «Заслуг перед Отечеством» предпочитаете? Четвертая – несолидно, первая полагается одному Большому Папе... Я бы рекомендовал вторую: крест с мечами, звезда в нагрузку – шарман. Или Андрюшку Первозванного? Вы не стесняйтесь, папаня устроит, Андрюшку, правда, придется ждать на недельку дольше, но проблем не будет... Сделает. Вы ведь хорошо потрудились... Заслужили. Вот только нужно будет сейчас же сесть и подумать, какую сказочку мы преподнесем нашей милой Ольге. Нужно немедленно возвращаться в столицу, а оттуда – нах хаузе. Нам здесь больше делать нечего, вокруг нас чересчур много ненужного, опасного даже копошения, самое глупое в этой жизни – рисковать напрасно... – Он повернулся к Мазуру. – Понимаю ваши чувства, девочка – прелесть, но нельзя же затягивать до бесконечности. Будем думать, как красиво уйти...
Мазур, честно признаться, ни о чем особенном не думал. Как-то отстраненно констатировал, что эта история и в самом деле чрезвычайно походит на правду. Подобное могло случиться – из чего еще не вытекало автоматически, что случилось...
Он повернулся к напарнику. У Кацубы было жесткое, застывшее, нехорошее лицо, выражавшее скорее злость, чем разочарование.
– Это интересно, – сказал подполковник. – Крайне завлекательно, весьма походит на правду. Пытаюсь отыскать логические изъяны, но получается плохо...
– Естественно, – хмыкнул Франсуа. – В правде, знаете ли, не бывает изъянов. Горькое бывает, ошеломляющее, приятное, удручающее, но вот чего нет, так это изъянов.
Кацуба задумчиво сказал:
– Среди того, чем мне на службе забивали голову, были и азы психиатрии. Помню высказывание корифея, вот только фамилию забыл... Понимаете, какая штука – сумасшедшие как раз и отличаются порой безукоризненной логикой. Превосходящей даже логику нормального человека. Одна ма-аленькая оговорочка: чтобы построить непробиваемую, суперлогичнейшую систему, наш шизофреник делает одно- единственное допущение... и вот как раз оно-то насквозь ложно, нереально – вроде марсиан, из-за стены облучающих загадочными волнами. Что, как легко можно догадаться, автоматически обесценивает всю логику, всю систему, построенную на неверном допущении...
Франсуа слегка растерялся:
– Не хотите же вы сказать, что у меня поехала крыша и я все это придумал?
– Ну что вы, отнюдь,– с милой улыбкой сказал Кацуба. – Я другое имею в виду: в основе вашей безукоризненно логичной, чертовски похожей на правду истории может лежать качественно иное допущение. Иная исходная точка. Иные мотивы и иные побуждения... Мне прояснить свою мысль?
До Мазура уже дошло. Он подобрался, рука потихонечку стала двигаться к кобуре под полой легкого белого пиджака...
– Сидеть! – В руке у Франсуа появился блестящий пистолетик, скорее всего, упавший в ладонь из рукава. – Мужики, вы это что? Вы меня подозреваете? Только без дурацких прыжков, лады? Вы уж не дергайтесь... И ручки бы на стол, а? Нервный у нас нынче офицер пошел...
Положив руки на стол, Кацуба спокойно сказал:
– А почему бы и нет? Коли уж вы, милейший, настойчиво и часто подчеркиваете, что повидали всякого, должны понять: есть теоретическая вероятность, что вы, хороший мой, не более чем казачок засланный, пытающийся нам помешать...
– Да что за вздор! К вам меня привел Глаголев...
– Не доказательство, – процедил Кацуба.
– Дон Херонимо безошибочно давал вам коды, подтверждающие его полномочия...
– Но это ведь он давал, а не вы, – сказал Мазур, тоже сидевший с руками на столе. – Никто не предупредил, что вы вдруг начнете давать указания о свертывании... впрочем, это еще ничего не значит. Если вы будете так любезны и дадите соответствующий код, я готов подчиняться...
– Вашу мать! – прямо-таки взвыл Франсуа.– У меня-то он откуда? Кто мог предвидеть, что у Херонимо настолько расшалятся нервы, и он от нетерпения сунется сдуру под пулемет? Ну вы же сами освобождали Ларку, видели, как за ней прилетели...
– Это, увы, не доказательство, – сказал Мазур. – Мало ли как все это можно объяснить...
– Ну так объясни! – рявкнул Франсуа.
– Мне это не нужно, – сказал Мазур. —У меня есть четкие, не допускающие двойных толкований инструкции, есть приказ, задание. Есть процедуры, опять-таки не допускающие двойных толкований. Я готов верить всему, если мне предъявят предусмотренные правилами доказательства...
