Танец Бешеной

– Я хочу знать, кто ему обеспечивает «крышу».

– Никто, – уверенно сказал Фрол. – Нет нужды. Есть места, которым крыша не нужна, – туда просто не полезут, как никаким алкашам не придет в голову распить бутылочку в вашем вестибюле, в управлении.

– Пожалуй, я неправильно выразилась. Не «крыша», а что-то вроде метрдотеля. Должен же у него быть кто-то вроде распорядителя, технического директора, тот, кто командует шоферами, костюмерами, разными там завхозами и кассирами. Ведь должен быть такой человек?

– Непременно. Хорошо, постараемся, правда, это тоже потребует времени – тот самый случай с Бондом и уборщицей, классический… Четвертое?

– Выясните, насколько удастся, все о родителях Ольги Ольминской. И всех Ольгиных знакомых из… ваших структур.

– Сделаем. Я не буду ничего записывать, к вам просто подойдет человек и скажет, что его зовут… Ахмет Карлович. Чуточку по-детски, но сочетание довольно редкое, и пароль будет безошибочный… А вы запомните адрес. И имя, – он внятно, медленно произнес, потом повторил. – Не обращайте внимания ни на вид заведения, ни на облик работающих там людей, но помните, что они вам окажут любую потребную помощь. Вот и все, пожалуй. Вы правда не хотите выпить? Тогда поедемте назад…

Он нажал кнопку, и темное стекло уползло вниз. Даша закурила, усмехаясь про себя, – все-таки удалось его обставить. По-настоящему ее интересовал лишь возможный стукач среди ближайшего окружения и личность усачевского «менеджера». Две другие позиции были взяты с потолка, придуманы наобум, чтобы он не догадался о точном направлении ее поисков. А то еще перестреляет фигурантов раньше времени…

…Даша провела ужасную ночь. То ли переутомилась, то ли все стрессы давали о себе знать. Сон подступал какими-то обрывками, едва начинала засыпать, прямо-таки подбрасывало от непонятной судороги во всем теле, чередой шли кошмары, в лицо лезли оскаленные хари, в ноздрях стояли запахи падали и гнили. Несколько раз вставала пить воду, курила, но так и не удалось выспаться нормально, на работу приехала, чувствуя себя разбитой.

Глава одиннадцатая Собака

Воловиков сидел на любимом Дашином месте – на широком подоконнике, качал ногой и смотрел вниз на слабо освещенную рыжим светом фонарей вечернюю улицу. Даша восседала за своим столом, нетерпеливо барабаня пальцами по стеклу.

Хмурый специалист из «хозяйства Граника» собрал свою хитрую аппаратуру в плоский черный чемоданчик, отрицательно помотал головой и вышел, оставив дверь приоткрытой.

– Дожили, – сказал шеф философски. – Чтобы каждый день кабинет проверять…

– Можно было в ваш пойти.

– Чтобы потом какая-нибудь сука накатала анонимку, будто мы с тобой вечерком запираемся и предаемся излишествам прямо у меня на столе?

– Вы серьезно?

– Совершенно, – сказал он. – С учетом всего происшедшего и предстоящего. Я, Дарья, сейчас чего угодно ожидаю – с любого направления. У меня дверь из коридора не видно, а у тебя в коридор выходит, полное алиби… Что они еще придумают, я не знаю, но на их месте неустанно бы изобретал пакости…

– Прогресс налицо, – бледно усмехнулась Даша. – Теперь можно без малейшей запинки выговаривать это жуткое слово «они»…

– Не ершись. Вот уж кого ты ни в малейшей степени не можешь упрекнуть, так это меня. Делал все, что мог, не только из-под удара выводил, но и развязал руки.

– Выполняя распоряжение начальства, а?

– Не без этого, – согласился он. – Но тут и от моего личного отношения кое-что зависело. Нет?

Даша покивала:

– Не смею отрицать… Душевно благодарна.

– Фролу на все сто верить нельзя, – сказал Воловиков. – Я тебе верю, что у него был такой вид, словно он и сам чему-то дьявольскому подвергся. И тем не менее, они могли включить тебя в игру по какому-то своему расчету, который мы просечь не в состоянии. И не помощи они у тебя ищут, а что-то маскируют, протаптывают ложный след. Чтобы они оказались кем-то затерроризированы…

– Почему бы и нет? – усмехнулась Даша. – Люди ж они, в конце концов, со всеми слабостями и недостатками. И не могут просчитать всего. Знаете, что мне пришло в голову? Он при всем его уме и ловкости человек прежний. Ранешний. Ему сколько, пятьдесят?

– Пятьдесят три.

– Вот видите. Формировался в другое время. Может не видеть новой опасности именно потому, что она новая. Нечто, настолько выходящее за круг прежнего опыта, идей и расчетов…

– Во-первых, у него хватает молодых спецов. А во-вторых, если следовать этой логике, ты-то давно должна была наткнуться на источник всех фантасмагорий. Тебе-то едва тридцать, вполне электронное дите. В армии дело с хитрой аппаратурой имела…

– Да чушь все это, насчет аппаратуры, – сказала Даша. – Я тоже в психотронное оружие не верю. Ларичев убедил. Полтора часа объяснял, что на данном этапе столь конкретное внушение и в самом деле невозможно. Расстройство здоровья можно вызвать некоторыми видами электромагнитных излучений, импотенцию. Прекрасно помню, что у людей, оказавшихся неподалеку от мощных передатчиков, радиоволны определенной частоты могут вызвать слуховые галлюцинации в виде щелчков и треска… но чтобы тянуло продать конкретные акции? А что до гипноза – еще невероятнее. Потребовалась бы целая орда Кашпировских и Чумаков, чтобы обработать столько людей. Да и не к каждому подойдешь. Самое интересное – я где-то вроде бы уже слышала насчет продажи акций… какой-то