Сокровище антиквара

– То есть примерно восемь сантиметров на шесть? – уже совершенно профессиональным тоном спросил капитан, взявшись за авторучку.

– Примерно, – кивнул Смолин. – Причем символика там была исключительно военная – а в таких случаях вещь гораздо дороже гражданской. Судя по всему, он принадлежал офицеру, закончившему… впрочем, вам это наверняка неинтересно, вам детали нужны?

– Вот именно.

– Можно листок? – Смолин вынул свою авторучку. – Это у нас портсигар… Здесь, в левом верхнем углу – выполненная из серебра и золота эмблема Виленской школы прапорщиков. Вид у нее следующий…

Глава третья Гробокопатели и похотливцы

Смолин осторожно положил невесомый диск на столь же почти невесомую пластиковую держалку, легонько нажал пальцем, и держалка уехала в недра плоского серебристого видака. Прежде чем нажать кнопку, он повернулся к Багрову и сказал:

– Должен вас сразу предупредить: фильм получился невероятно скучным: ни действия, ни экшна, ни даже голых девочек. Но вы меня не для того нанимали, чтобы я вам снимал экшн… Главное клиент, как и планировалось, оказался в нехилой, выражаясь интеллигентно, жопе…

Он сел в кресло рядом с Багровым. Шантарский воротила, подавшись вперед, сузив глаза в несомненном охотничьем азарте, неотрывно уставился на огромный плоский экран. Там, на экране, и в самом деле не происходило ничегошеньки интересного: в прямоугольной яме копошились три человека, перемещаясь по ней на корточках, чем-то орудуя. Они крайне походили на беззаботно играющих в песочнице детишек – потому что никак не удавалось рассмотреть, чем они, собственно, занимаются.

– У моих ребят была отличная камера, – сказал Смолин. – И все равно, крупного плана не получилось. Очень уж далеко этот курганчик от ближайшего лесочка, где они прятались…

– Да бог с ними, с крупными планами, – отозвался Багров, не отрывая хищного взгляда от медленно передвигавшихся на карачках людей. – Вы лучше объясните, что там происходит…

– Это – татарский курган, который все лето копали наши археологи, – сказал Смолин скучным голосом нерадивого лектора. – Потом к нашему общему знакомому, господину Ярикову, известному еще и под заглазной кличкой Кока, явился один из руководителей этой самой археологической группы… которого означенный Яриков до того неоднократно склонял потихоньку ему продать что-нибудь из находок. Археолог наш, мастерски сыграв мятущегося интеллигента, с болью душевной вынужденного ступить на стезю порока, предложил купить…

– Ага, находочки?

– Ну что вы, – сказал Смолин с тонкой улыбкой. – Вы же видите, что Кока сам там копается… Археолог ему продал за полмиллиона рублей целую могилу древнего вождя – которую якобы вскрыл при раскопках и, увидев, что там масса ценностей, ухитрился закопать обратно и прекратить работы на том участке кургана… Н у, разумеется, Кока долго торговался, пытался и цену сбить, и заплатить в рассрочку, но наш археолог твердо стоял на своем, утверждая, что ему немедленно нужны деньги, на новую квартиру не хватает… И открытым текстом заявил: в Шантарске и без Коки найдется немало серьезных людей, которые могилу эту с визгом купят. Он, мол, обратился к москвичу исключительно оттого, чтобы огласки было меньше…

– И он… – ухмыляясь во весь рот, протянул Багров.

– Ну, вы же видите, – сказал Смолин. – Они старательно копают: самые настоящие черные археологи, патентованные, стопроцентные… Сам Кока ради такого случая холеными ручонками в земле ворочает, а с ним тот самый археолог и еще один, надежный с этой точки зрения человечек…

– Ага, а в могиле – шиш!

– Ну зачем же так, – сказал Смолин, ухмыляясь столь же широко. – Это было бы чересчур уж мелким и пошлым надувательством. Клиент имеет право получить нечто осязаемое за свои немалые денежки… Короче говоря, они закончили вчера вечером. Кока оттуда увез примерно сорок предметов: кинжалы, бляхи с поясов и уздечек, бронзовые зеркала… одним словом, чертову уйму добра, которое соплеменники положили вождю в могилу. Там даже есть несколько золотых бляшек – и золото самое натуральное. Вот только незадача какая… Среди этих предметов нет ни одного подлинного. Все до одного – подделка, не особенно даже искусная. Хотя золотые бляшки и в самом деле из натурального золота… современного, конечно, пятьсот восемьдесят пятой пробы, из колечек-цепочек перелитого… Когда он вздумает продавать это в Москве, первый же мало-мальски понимающий человек его матом покроет, а может, смотря по темпераменту, и в ухо дать за попытку впарить столь откровенное фуфло… После таких проколов в серьезном бизнесе человека начинают сторониться, и доходы его, как правило, резко падают, а то и ребра страдают. На кого попадешь… Ну как?

– Отлично! – рявкнул Багров, в совершеннейшем восторге хлопая себя по коленкам. – А морду, точно, начистят?

– Еще не факт, – сказал Смолин. – Главное, репутацию он себе испортит так, что последствия будут годами ощущаться. В антикварном бизнесе такая информация разносится моментально, и на устоявшемся рынке человеку обычно делать более нечего. Остается гоняться за случайными лохами, но это уже не те деньги, а хлопот… Что скажет заказчик?

– А что тут скажешь? – Багров все еще ухмылялся. – Чистая работа. Давайте смету.

– Извольте, – сказал Смолин. – Вот тут кропотливо все накладные расходы перечислены.

Багров окинул листок беглым взглядом:

– Всего-то?!

– А тут много и не нужно, – сказал Смолин. – Фуфло стоит дешево, а те, кто мне помогал в этом милом розыгрыше, получат долю от моего гонорара…

– И в ментовку он, конечно, не пойдет…

– Совершенно не тот случай, – сказал Смолин. – Он же не идиот, в конце-то концов… А если потом заявится сюда и тишком попытается качать права, ему в рожу расхохочутся… Люди, собственно говоря, ни при чем: разве он видел, как они подбрасывали подделки в раскоп? Или имеет доказательства, что именно эти люди эти предметы изготовили? Что у них имелось, то и продали, они-то при чем?

– Интересная у вас профессия, Василий Яковлевич… – едва ли не растроганно произнес Багров, старательно шелестя рыжими пятитысячными купюрами. – Вот, держите, заработали… Посчитаете?

– Да я смотрел, пока вы считали, все точно… – сказал Смолин.

– И все-таки как-то… слабовато получилось.

– Что заказывали… – развел руками Смолин.

– Да нет, претензий к вам ни малейших. Я о другом. Как-то этот столичный козлик… легко отделался. Ну, потерял пол-ляма – и все…

– А вам упорно хочется устроить ему пакость повесомее?

Багров кинул на него цепкий взгляд:

– Хотелось бы…

– Есть и такой вариант, – сказал Смолин. – Неприятность, могу вас заверить, будет гораздо весомее потери энной суммы денег.

– Серьезно?

– Абсолютно.

– Сколько с меня? – быстро, деловым тоном поинтересовался Багров.

– Бесплатно, – сказал Смолин. – Да, вот представьте себе… Так уж сложилось, что и мне эта сволочь сделала нешуточную пакость, причем гораздо более серьезную, нежели вам. Так что тут совершенно не в деньгах дело… Единственно, мне понадобится некоторое ваше содействие… У вас ведь сыщутся добрые знакомые из милицейских начальничков?

– Есть парочка.

– Отлично, – сказал Смолин. – Теперь – сугубо о морали… Готовы ли вы на означенного человечка, – он показал большим пальцем на экран телевизора, где по-прежнему увлеченно трудились гробокопатели, – самую малость наклепать?

Ни на секунду не задумавшись, Багров выпалил: