– Виктора могут не испугать и самые беззастенчивые угрозы, кинется к тем, кто имеет прямое отношение… А это мысль!
– Ладно, – примирительно сказала Даша. – Сами понимаете – начальство дергает меня, а я, как фурия, бросаюсь на других… Не бичиху убили, понимаете ли… На вас генералы никогда не орали, мон шер ами? Мерзопакостное, доложу вам, ощущение.
– Я же вам предлагал вполне серьезно…
– Устроить на приятное местечко и жизнь обеспечить? – нараспев протянула Даша. – Не выйдет, гончая с золотого блюда жрать не сможет… В общем, на карте не только мое ущемленное самолюбие, а еще и профессиональное самолюбие, серьезно. Не привыкла я проигрывать. А когда передо мной вдруг замаячит какой-никакой, но след… – она многозначительно помолчала, предоставив ему самому домысливать и гадать. – Камышан, правда, из тех, кого кличут дергаными?
Предельно осторожно подбирая слова, словно строил фразу на незнакомом языке, Стольник сказал:
– Серега, вообще-то, резковат…
– Вас с ним можно назвать очень закадычными друзьями? Настолько, чтобы вы о нем долго и безутешно горевали?
– В этой жизни, откровенно говоря, один Бог за всех…
– Понятно, – сказала Даша. – Пойдемте, – как ни в чем ни бывало взяла его за руку и повела назад, к машине. Спросила словно бы мимоходом: – Как по-вашему, Марго могла трахаться с нашим всенародно избранным губернатором?
Он форменным образом шарахнулся, вырвал руку:
– Что за ерунда!
Гладя ему в спину, оскользаясь порой на раскисшей тропинке, Даша констатировала, что свою партию провела четко: теперь эта компания, троица из «Золотой пади», будет знать, что ими заинтересовались вплотную, а это предполагает простор для комбинаций и несомненное оживление. Можно будет тихонечко отслеживать и ждать реакции. Если они
…Серая «королла» торчала на прежнем месте, стекла обоих передних окон были приспущены, и оттуда вился табачный дымок. Вторая машина, откуда минут пять назад вылезли те двое, выглядела гораздо более непрезентабельно – беленькая помятая «шестерка», но Даша не сомневалась, что мотор у нее работает не хуже швейцарских часов. Ребятки Беклемишева наконец-то вышли на охоту – не подозревая, что стали дичиной…
– Прыгаем? – спросил капитан Сац, отняв от глаз бинокль.
– Рано, – сказала Даша. – Должна быть подстраховка, зуб даю… Я бы на их месте обязательно поставила поодаль подстраховку и разместила бы во-он там… Ага! К тому голубчику присмотрись! – и прильнула к своему биноклю.
– Точно! – азартно выдохнул капитан. – Лацкан оттянул, за пазуху себе базарит…
Они стояли на площадке шестого этажа, расстегнув куртки, чтобы при нужде моментально упрятать под них бинокли и изобразить влюбленную парочку. А во дворе наметились, наконец, изменения. Тот, что подстраховывал, отнял руку от лацкана, спокойно вытащил из кармана сигареты. Свою миссию он явно считал выполненной. Значит, пошла работа…
– Давай, – сказала Даша.
Капитан вытащил рацию и, когда ему ответили, внятно произнес:
– Шесть, шесть.
– Восемь, – пискнула рация.
Оставалось ждать. Буквально через полторы минуты – как водится, показавшихся невероятно долгими – во двор въехала синяя «газель» потасканного вида, со свободно болтавшимся на стойках брезентовым верхом. Не спеша потащилась мимо серой «короллы». Даша смотрела во все глаза, и все равно бросок был неуловим: миг – и вокруг «короллы» уже приземлились вылетевшие из кузова автоматчики, рванули дверцы, донеслись неразборчивые яростные команды; другие, спрыгнув с правого борта, рванули в подъезд.
Подстраховщик являл собою прелюбопытнейшее зрелище: он моментально понял, что произошло, но нелепо застыл на месте, не в силах сообразить, что теперь делать и делать ли вообще. Дернулся вправо- влево, удивительным образом метаясь на месте. Вот он Дашу совершенно не интересовал, и она сказала:
– Пошли?
Пока они спускались и пересекали неширокий двор, двоих из «короллы» уже успели поставить по всем правилам – руками на машину, ноги расставлены – и в темпе обыскивали. А из подъезда, стиснутые боками камуфлированных верзил, как раз появились двое народных умельцев. Оглянувшись, Даша уже не увидела единственного, оставшегося на свободе – успел стрекануть за угол, ну и аллах с ним…
Капитан, перекинувшись парой слов с одним из своих, кивнул Даше. Она, изобразив свою самую очаровательную улыбку, танцующим шагом подошла к одному из пассажиров «короллы», с видом крайнего изумления всплеснула руками:
– Бог ты мой! Бдительные граждане просигнализировали насчет взломщиков, а тут вовсе и не взломщики, тут имеет честь пребывать господин Калюжный, шеф беспеки при самом господине Беклемишеве… Какие люди, я польщена!
Калюжный, стриженный ежиком хмурый крепыш лет сорока пяти, польщенным себя не чувствовал. А вот проигравшим себя уже осознавал, несомненно… Поскольку в прошлой жизни был не просто ментом, а толковым ментом и ушел отнюдь не по недоверию. Даша не собиралась взывать к солидарности ментов всего мира и читать мораль – не судите и не судимы будете – четверых детишек нужно кормить, а Бек, в общем, наркотой не торгует и престарелых хозяек приватизированных квартир под асфальт не закатывает…
