сожалению, такова жизнь правителя, большая часть которой тратится на разгребание всякой ерунды. И не надо верить всяким там сказкам про то, что императоры и повелители, тем более темные, проводят почти всю свою жизнь в походах и завоеваниях. Чушь! На самом деле все гораздо прозаичнее. Вообще, в последние несколько столетий не было никаких завоеваний, да и раньше войны бывали не особо часто, если не считать набеги диких племен с пустынных земель, но их удавалось сдерживать и после каждой стычки они успокаивались на полсотни лет, собирая новые силы. Но и они давненько не показывались.
Император отложил уже изученные документы и, вздохнув, откинулся на спинку кресла. Да, странные сейчас времена, их, темных, боялись всегда и всегда недолюбливали, во всяком случае, те, кто жил на светлых землях. Реальное положение вещей понимали только правители, да некоторые из знати, но вот обычный народ убеждать было бесполезно, да и надо ли это? Когда ты, будучи темным, можешь сотворить какую-нибудь гадость, и все просто рукой махнут, сказав, они же темные. Дорген вздохнул, вспоминая свою молодость.
Сейчас же творилось нечто невообразимое. До чего же докатится их мир, если в нем светлые уже творят что хотят! Император усмехнулся и вновь взял в руки письмо, пришедшее час назад. В дверь постучали, и в кабинет вошел его старый друг и напарник Мортер.
— Читал? — усмехнулся Дорген, протягивая ему листок.
— Что-то интересное? — спросил Мортер, внимательно прочитывая все до конца. — И это творится в светлых землях? Никогда бы не подумал.
— Дело вовсе не в светлых, ну или не только в них. Я не верю в то, что здесь написано.
— Думаешь, повелитель Сэриэл лжет? — сказал Мортер, передавая письмо обратно.
Император, нахмурившись, снова пробежал глазами по строчкам письма, уже не в первый раз за последний час. Именно это отвлекало его от всего остального, что-то здесь было явно не так.
— Что-то здесь не так, — выразил он свои мысли вслух, — я не сомневаюсь в правдивости письма и в том, что Сэриэл действительно в это верит. Но я не верю, что это совершила она. На одном из приемов эльфов я видел девчонку, это было давно, тогда были еще живы его старшие дети. Она, конечно, необычная для их народа, характер, да и поведение у нее были нетипичные для вечно высокомерных эльфов. Ну, ты же их знаешь! — Император внимательно посмотрел на старого друга. — Но чтобы она могла убить — это сомнительно. Избить, дать в морду, ну или еще что… Что-то явно происходит, я уже давно начал это замечать, что-то нехорошее и это как-то с ней связано.
— Что ж, тогда нужно все выяснить. С чего начнем?
— Я думаю, для начала нужно разобрать вот это, — Дорген указал на стопку еще не разобранных документов на столе. Странности странностями, но забрасывать государственные дела не стоит.
В столицу, город Ривор, где располагалась академия магии, также пришло подобное сообщение. Вот только король отреагировал не так, как темный император. Правитель Владилен вполне серьезно отнесся к довольно неприятной новости и решил не скрывать такое от народа, тем более, что убийца вполне мог находиться здесь, в городе.
Написав письмо, я, ничего не говоря, рванула в свою комнату. Да и с какой стати я должна им что-то объяснять? Пускай думают, что я действительно жалобу накатала, так будет проще. До комнаты я добралась без помех, ни Верден, ни Зак не бросились меня догонять, видимо, мозги у них все-таки есть. Я захлопнула дверь комнаты и прислонилась к ней спиной, закрыв глаза. Как же я сейчас волновалась за Келон и Сорэна! Вздохнув и отлепившись от двери, я начала с беспокойством ходить по комнате, не находя себе места. Я отчетливо чувствовала — что-то случилось, но не могла определить, что именно, хорошее или плохое, но ходить не переставала.
Во время хождения из одного угла в другой я запнулась за ножку стула и, взвыв, запрыгала на одной ноге. Я окончательно разозлилась, плюс ко всему нервозное состояние… Мой взбешенный взгляд упал на подушку, и та вдруг вспыхнула. Я остановилась с открытым ртом, наблюдая за язычками пламени, медленно уничтожающими мою подушку. Перестав обращать внимание на ушибленную ногу, да и вообще обо всем забыв, я только смотрела на огонь, потом вдруг дернулась, так же и всю комнату спалить не долго. Нервничая, я припоминала подходящее заклинание. В принципе, получилось, и подушка погасла, вот только вся комната была залита водой.
Я потопталась ногами по мокрому полу и со вздохом уселась на кровать, послышалось мокрое хлюпанье. Вот только меня сейчас вовсе не интересовала степень замоченности комнаты, гораздо больше тревожило то, что я натворила.
А подумать было над чем. Правила — это правила, и из любого правила есть исключения, а в законах бывают лазейки, если хорошо поискать. Так вот и из того, что эльфы могут управлять только тремя стихиями, бывают исключения. Вообще, нам подвластны разные виды магии, не только магии стихий, но и магии исключительно светлой. Так вот, об исключениях — редко, очень редко, очень-очень редко, очень о… ну и так далее. Короче, бывает такое, что рождаются эльфы, способные управлять стихией огня. И, по- видимому, я относилась к таким редким исключениям.
Вот только есть одно «но», такие эльфы долго не живут, и дело вовсе не в том, что они чем-то больны или быстро угасают. Нет, они просто становятся неуравновешенными психопатами. Да, и среди эльфов встречаются психи, причем все с ярко выраженной манией величия. А вы чего хотели? Никто не идеален. К счастью, такое случается очень редко, последнего раза уже никто и не помнит, да и вообще, за такими эльфами следят очень внимательно. Вот только откуда такое «богатство» у меня? Мне что-то не хотелось, чтобы кто-то узнал об этом, да это и понятно. Вот только что-то я не замечала за собой мании величия и стремления к власти, скорее наоборот. Да и вообще, что же это получается, я могу управлять всеми четырьмя стихиями? Вот где впору появляться высокомерию и мании величия, вот только что-то меня это все не радовало.
Посидев еще чуть-чуть и подумав над тем, что же еще могу натворить, я решила ложиться спать. Только предварительно следовало высушить все вокруг, к чему тут же и преступила. И когда я уже облегченно вздохнула и хотела завалиться спать, в дверь постучали. Я зарычала, думая, что придушу того, кто так нагло мешает мне, наконец, нормально отдохнуть. На пороге стояла мокрая Ализен. Интересно, что ей от меня нужно?
— Ты что себе позволяешь? — она с визгом влетела ко мне в комнату.
— А ты? — спросила я, разглядывая мокрую девушку. Интересно кто это ее так? Мокрая с ног до головы, на лице подтекает косметика, мне даже стало ее жаль, на миг.
— Ты что тут устроила, а? — продолжала визжать Ализен.
О! Я поняла, ее комната находится под моей. После тушения подушки я неизвестно сколько времени просидела без дела, и, по-видимому, вода потоком хлынула с потолка, и залила нижний этаж. Хорошо, что я живу на втором, а то бы здесь стояла не только графиня.
— Какие у тебя вообще ко мне претензии? — устало спросила я.
Комната просто сияла чистотой, не осталось и следа недавнего погрома. Видимо Ализен, присмотревшись, тоже это заметила, потому что, выругавшись сквозь зубы, направилась к выходу. Еще бы, орать она может сколько угодно, но доказательств у нее нет. А то, что Ализен мокрая до нитки, так мало ли какое заклинание могла перепутать? Уже на пороге она пробурчала что-то вроде: «Ты у меня за это ответишь». Ну, это мы еще посмотрим. Я захлопнула дверь и повалилась на кровать, не раздеваясь. Плевать, все равно завтра выходной.
Мои надежды спокойно поспать не оправдались. Меня опять разбудил стук в дверь. Я вроде никого больше не заливала, да и вообще, кому не спится в такую рань? Я посмотрела на часы, восемь утра, ну да, не очень рано, но спать от этого хочется не меньше. Я, ругаясь сквозь зубы, поднялась с кровати и распахнула дверь, на пороге стояли Верден и Зак.
— Чего вам не спится? — я зевнула, прикрываясь рукой.
— Ты что, ничего не знаешь? Тут такое происходит!
— Я ничего не знаю, я спать хочу…
Договорить мне не дали, Зак схватил меня за руку и потащил куда-то вниз. Там около стены объявлений столпился, наверное, весь учащийся состав академии. Зак продолжал тянуть меня вперед, пробиваясь сквозь недовольно ворчащую толпу. Наконец, мы пробились сквозь народ и подошли к стене, на
