– Я увижу его, – просто ответил Макгилл.
– Так вот, передайте ему то, что я думаю. Эрик предложил использовать шахту под убежище, но Бэллард отказался, считая, что шахта небезопасна. За безопасность шахты отвечал Бэллард – это ведь входило в его обязанности, не так ли? Но шахта была небезопасна. Я считаю, что это преступная безответственность, и надеюсь увидеть, как его привлекут за это. Вы его друг – расскажите ему об этом. – Чарли повысил голос: – Скажите ему, если я не привлеку его за убийство, то привлеку за гибель пятидесяти четырех человек.
Эрик взял его за руку.
– Прекрати вопить. Хватит истерик!
Чарли стряхнул его руку.
– Отстань!
Он гневно смотрел на Макгилла.
– Передайте своему дружку-убийце: пусть не попадается на моем пути, если я хоть раз его встречу, разорву на куски.
Макгилл посмотрел на него. Кроме них троих в зале никого не было. Он сказал:
– Я бы на Вашем месте воздержался от угроз. Вы рискуете устроить себе серьезные неприятности.
– Он прав, – сказал Эрик. – Ради Бога, заткнись. Не болтай попусту.
– Я не болтаю.
Указательный палец Чарли уперся в грудь Макгилла.
– Передайте Бэлларду, если он еще раз осмелится посмотреть на Лиз, я убью его.
– Убери свою руку, – мягко сказал Макгилл.
Эрик оттащил Чарли в сторону.
– Не задирайся, идиот.
Он уныло покачал головой.
– Извините нас, Макгилл.
– Нечего извиняться за меня, – заорал Чарли. – Боже, Эрик, ты такой же трус, как и все остальные. Ты тут пресмыкаешься перед: Макгиллом – могучим и властным, всезнающим доктором Макгиллом – и благодаришь за то, что он хорошо отозвался о Петерсенах. Какого черта? Да ведь он с Бэллардом затеяли хитроумнейшую операцию, перед которой Уотергейт покажется детской сказкой.
Эрик глубоко вздохнул.
– Чарли, мне иногда кажется, что ты не в своем уме. Может, ты все-таки заткнешься? Пойдем лучше выпьем пива и успокоимся.
Он обнял Чарли за плечи и направил его к двери. Чарли позволил увлечь себя, но повернул голову и крикнул Макгиллу:
– Не забудь. Передай Бэлларду, сукиному сыну, что он у меня десять лет в тюрьме проторчит.
В отеле Стеннинг зашел в свой номер, чтобы привести себя в порядок. Климат здесь был непривычно жаркий для него, и он обливался потом. Костюм его оказался слишком теплым для новозеландского лета, и он немедленно решил, что нужно купить костюм полегче, поскольку, похоже, расследование закончится еще нескоро.
После душа ему полегчало, он посидел немного в халате, записывая события дня, расшифровывая стенографические записи. Прочитав показания, он покачал головой и подумал, что Бэллард очутился в не совсем выигрышной ситуации; возникни дело о безопасности шахты, и против него могли бы выдвинуть серьезные обвинения, вздумай кто-нибудь копнуть здесь поглубже. Он поразмыслил и решил, что Рикмен копать тут не будет; не в его интересах вытаскивать что-нибудь, что может бросить тень на компанию. Ганн, юрист профсоюзов, сменил гнев на милость к Бэлларду, продолжая свои обвинения против компании. Стеннинг был удивлен, что юрист Петерсенов, Лайалл, не поднял этого вопроса. Видимо, все это было впереди.
Немного спустя он оделся и вышел из номера, обнаружив Бэлларда, который сидел за столом у бассейна с удивительно красивой молодой женщиной. Когда он подходил, Бэллард краем глаза заметил его и встал.
– Мисс Петерсен, это мистер Стеннинг, он приехал из Англии.
Седые брови Стеннинга приподнялись, когда он услышал ее имя.
– Добрый вечер, мисс Петерсен.
– Хочешь чего-нибудь холодненького? – предложил Бэллард.
Стеннинг присел за стол.
– С удовольствием. Джин с тоником, пожалуйста.
– Сейчас принесу. – Бэллард отошел от них.
– Я могла видеть Вас на расследовании Хука сегодня днем? – спросила Лиз.
– Да, я там был. Я ведь юрист, мисс Петерсен. И очень интересуюсь вашими идеями административной справедливости здесь, в Новой Зеландии. Доктор Гаррисон был так добр, что зарезервировал для меня место.
Она потрепала уши собаки, сидевшей тут же.
