Я знал свое арабское воинство, как свои пять пальцев, и мог с уверенностью заявить, что оно довольствовалось гораздо меньшим и накормить его было легче, чем англичан. Юнг смотрел на отряд арабов как на армию, я же хотел, чтобы он рассматривал их просто как крестьян в военной форме, каковыми они по сути дела и были'.
15
В автомобиле. — Ред.
16
Лоуренс дал в отношении этого инцидента следующие пояснения: 'В пустыне я брился регулярно. Мое красное от загара лицо, чисто выбритое и поражавшее своими голубыми главами на фоне белого головного покрывала и одеяния, стало известно в пустыне. Кочевые арабы и крестьяне, которые раньше никогда меня не видели, сразу же узнавали меня по описанию. Таким образом моя арабская маскировка фактически была рекламой. Она предавала меня мгновенно по всей пустыне, а быть моментально узнанным означало безопасность в 99 случаях из 100.
Сотый случай всегда был случайностью, которой нужно было бояться. Когда я видел, что он наступает, я надевал военную фуражку, рубашку и трусики и уходил или накрывал мое головное покрывало поверх лица, как маску, и отделывался наглостью.
Ни один араб с Востока не привял бы меня ни на один момент за араба. Допустить это могли только бенгальские уланы и подобные им наивные иностранные военные здесь, а Дераа, в Египте и в штабе Алленби. Они стали распространять рассказы о моей маскировке, значение которой было равно нулю '.
17
Раздел этот, показавшийся мне весьма затрагивающим личность Лоуренса, был мною ему зачитан; в связи с этим Лоуренс заметил, что, пожалуй, он больше похож на ловкого пешехода, который увертывается от автомобилей, движущихся по главной улице. — Л. Гарт
