– Ты специально проколол мне шину, чтобы познакомиться? – догадалась она.
– Да… – Уоррен не выдержал ее взгляда и опустил глаза. – Я знал, какая у тебя машина… А потом – дело техники… Мы встретились, перекусили в кафе, познакомились…
– Но зачем? – Девушка широко раскрыла глаза. – Если ты все про меня знаешь и гоняешься за большими деньгами, то должен понимать, что мне они могут и не достаться… Дед составил такое драконовское завещание… Думаю, он составил эту бумагу, когда я в очередной раз разозлила его, а потом просто не успел все исправить.
– По завещанию ты ничего не получишь, если не сдашь экзамены и не вступишь во владение семейным бизнесом в определенный срок, – тихо произнес Уоррен. – Ну… все еще не понимаешь?
Трейси испуганно посмотрела на него.
Припомнила все их встречи. Все, что было с этим связано…
– Но зачем тебе это нужно? – растерянно спросила она. – Какая тебе от всего этого выгода?
Уоррен вздохнул.
Похоже, придется во всем признаться. Только так он мог хоть частично искупить свою вину перед ней.
– Я очень сильно проигрался в казино, – тихо начал он. – Попал туда на уик-энд… и остался без всего: без фирмы, без денег… Пытался отыграться… все тщетно… С трудом удалось скрываться от кредиторов… Долги… Я, наверное, никогда с ними не расплачусь… Но тут подвернулись какие-то люди, которые пообещали оплатить все мои долги, если я охмурю богатую девку и заставлю ее забыть обо всем на свете на определенный срок. Предложение показалось мне заманчивым. К тому же и делать ничего особенно не нужно было… И я согласился…
– И эти люди…
– Это представители того фонда, куда должны отойти деньги твоего деда в случае, если ты не выполнишь все изложенные им в завещании требования. Я у них под колпаком, потому что они уже договорились с кредиторами и выкупили мои расписки…
Трейси встала. Подошла к окну. Уставилась в черноту за стеклом. Ей казалось: в ее душе царит такая же непроглядная темень от всего, что она только что узнала.
Девушка не знала, что говорить.
Внутри образовалась пустота…
– Я знаю, что я сволочь, – проговорил Уоррен за ее спиной. – И понимаю, что не заслуживаю снисхождения. Просто не хочу больше обманывать тебя…
Трейси обернулась. Подошла к стулу, взяла в руки сумочку. Посмотрела на Уоррена.
Такое страдание было в ее глазах, что он поежился.
– Я скажу медсестре, что ты пришел в себя, – тихо проговорила девушка, отворачиваясь и направляясь к двери.
Она хромала. Нога, ушибленная в аварии, давала о себе знать. Но Трейси не обращала на это внимания.
Медленно она открыла дверь и вышла, тихо притворив ее за собой.
Уоррен долго смотрел на закрытую дверь, будто чего-то ждал.
Наконец послышались шаги, он в нетерпении уставился на дверь. Та открылась, впуская в палату медсестру в розовом костюме.
– Как себя чувствуете? – деловито осведомилась она, приближаясь к Уоррену.
– Паршиво, – отвернувшись в сторону, пробурчал он.
– Это нормально, – кивнула девушка.
Трейси сидела в такси, которое везло ее домой.
Мысли девушки путались. Ничего не приходило в голову. Хотелось забиться куда-нибудь в дальний угол, и чтобы ее никто не беспокоил.
Охранник сразу же отворил калитку, едва Трейси выбралась из такси. Привычно махнув ему рукой, девушка вошла на территорию.
Автомобиль, заурчав, отъехал. Ворота закрылись.
Трейси пошла по дорожке к дому. Солнце вставало из-за горизонта, озаряя небо и все вокруг мягким розовым светом.
Поднявшись к себе в комнату, Трейси, не раздеваясь, упала на кровать.
Она долго плакала, вместе со слезами выплескивая все, что накопилось внутри нее, но до сих пор не находило выхода.
Как же все плохо!
Выходит, любви-то и не было никакой… Неужели все было обманом? Да, видимо так. Какая же она идиотка. Поверила в чувства, которых не было… Которых вообще нет…
12
– Ты будешь завтракать? – Лия повернулась к Трейси, когда та вошла на кухню.
– Нет, спасибо. – Девушка сама налила себе кофе, поставила на стол одинокую чашку, села на табурет.
– Совсем высохла, – проворчала Лия. – И долго ты будешь мучить себя?
– Я не мучаю, я занимаюсь… – Трейси грустно улыбнулась, взглянув на женщину.
– Ну конечно, – поджав губы, сказала та. – Одни глаза и остались на лице. Ничего больше нет!
– Не преувеличивай, – фыркнула Трейси. – Ты же понимаешь, мне надо все успеть сдать вовремя…
– Да уж…
Лия отвернулась к плите.
– Надеюсь, когда ты появишься во второй половине дня, ты не будешь так равнодушна к еде. А то я скоро вообще останусь не у дел.
– Хорошо, – пообещала девушка. – Вечером обязательно что-нибудь перекушу. Не беспокойся.
Сделав последний глоток кофе, Трейси поднялась.
– Все, я уже опаздываю. До вечера.
– Пока, – кивнула Лия, провожая ее взглядом.
Уже донесся шум захлопывающейся двери, а Лия все еще стояла, смотря в пустой проем, думая о своем.
Что же случилось с Трейси?
Сначала она начала учиться. Потом все забросила… Лия подозревала, что у нее кто-то появился, но не пыталась лезть в душу к Трейси. Тем более что та не горела желанием поделиться переменами в своей жизни.
Но вот опять что-то произошло.
Трейси два дня ходила как в воду опущенная. Однако потом подняла голову и включилась обратно в учебу. И вот уже почти две недели наверстывает упущенное.
Иногда ей звонили. Но Трейси просила ни с кем ее не соединять.
Лия волновалась за девушку. Подобное отшельничество, на которое та себя обрекла, тоже ни к чему хорошему не могло привести. И женщина понимала: впадая из крайности в крайность, Трейси находилась на грани срыва.
Она даже не подозревала, насколько все плохо. Если бы Лия только знала, что творится у девушки на душе, она приняла бы какие-нибудь меры, заставила бы ту сходить к психологу…
Но Лия ничего не знала. И просто пыталась хоть немного расшевелить Трейси, чтобы та не разочаровалась в жизни раньше времени…
– Ты домой? – Долли догнала Трейси почти у выхода.
– Да. – Остановившись, та посмотрела на подругу. – Много уроков задали.
– Трейси, у тебя все в порядке? – Во взгляде Долли проскользнуло беспокойство.
– Все нормально, – Трейси отвела взор.
– Послушай… – Долли схватила подругу за руку. – Пойдем ко мне. Вместе покорпим над учебниками, как в старые добрые времена…
– Нет, извини, – мотнув головой, отказалась девушка. – Тем более что позаниматься нам с тобой точно не удастся. Ты же знаешь.
