Уже стемнело, когда Стив привез Лану обратно в студию, чтобы та могла забрать свою машину. Немного раньше девушка позвонила домой, чтобы там никто о ней не беспокоился. И вздохнула с облегчением, поняв, что родители и не собираются выяснять, где она пропадала. Соврать было бы трудно, сказать правду — еще трудней.
Лана тихо вошла в дом никем не замеченная. Уильям с женой были увлечены музицированием. Он на скрипке, жена на пианино. Увидев, каким счастьем светятся их лица, Лана поняла, что оба нужны друг другу как воздух.
Девушка сидела на кровати, вглядываясь в причудливые световые эффекты на стекле темных окон. Неужели это случилось и она дала свое согласие жить с Сейвином в его доме? Нет, что ни говори — в его присутствии у нее просто отшибает разум, она не в состоянии мыслить сколько-нибудь логично.
Через тонкие стены Лана услышала шорохи в соседней комнате. Молодожены готовились спать. Вот скрипнула кровать. Возможно, там торжествует свою победу страсть? Фу ты черт, о чем она только думает? Стыд какой… Но в принципе само направление мыслей — еще один довод в пользу принятого ею решения. Вот почему нельзя оставаться в одной квартире с родителями.
Ну хорошо, о влюбленных голубках она подумала. А о себе? Как можно жить в одном доме с мужчиной, о близости с которым мечтаешь и который для тебя недосягаем? Да, надо честно признаться себе, что она полюбила Стивена. Лана всегда мечтала обрести любимого и дорогого человека. Но ее фантазии были обезличены. Сейчас обезличенный образ персонифицирован — это не кто иной, как Стив Сейвин.
С этой точки зрения, переезд в дом Тэннеров — самая большая ошибка, которую она совершила за последнее время. Но что толку терзать себя подобными мыслями, если по-другому она и поступить не могла? В конце концов, это же ненадолго. Ровно на столько, сколько потребуется Уильяму и Доминик, чтобы привыкнуть к ее отсутствию, понять, что дочь вовсе не собиралась никого обидеть. Они успокоятся, заживут размеренной жизнью. Вот тогда и можно будет кардинально решить свое будущее, не нарушая ничьих интересов.
В субботний вечер Стив пригласил всю семью на ужин в свой дом; Клоди, новая кухарка, все приготовила и ушла раньше, красиво накрыв стол в столовой. Стивен, видимо, рассчитывал на то, что уютная семейная обстановка поможет всем убедиться в правильности принятого молодыми членами семьи решения.
Большую половину вечера Джун и Доминик обсуждали подготовку к балу. Тетя настаивала на том, что нужно срочно определиться с датой вечеринки. Как только приступили к десерту, Стив прокашлялся и произнес:
— Мы с мисс Тэннер хотели бы вам кое-что сообщить.
Все удивленно посмотрели на него. Джун так и застыла с открытым ртом, не успев откусить пирожное, потом отложила его и замерла в нетерпеливом ожидании.
— Лана переедет в восточное крыло дома Тэннеров, туда, где, как я полагал, должна была жить мама.
Воцарилось молчание, нарушаемое лишь едва слышным жужжанием кондиционера.
Внезапно, будто очнувшись, Доминик нарушила тишину, произнеся несколько неуверенно:
— О, это же чудесно, дорогой.
Дальнейших комментариев не последовало, и Стив взглянул на Джун.
— Тетушка Джун, а что вы думаете по этому поводу?
— Я рада. Но, по правде говоря, надеялась услышать новость несколько иного рода.
Лана поняла, что хотела услышать неугомонная тетка, да и родители тоже: они ждали объявления о помолвке. И теперь плохо скрывали разочарование. Даже Сим, вальяжно раскинувшийся на софе, осуждающе посмотрел на девушку, будто все понимая.
Но Стивен, казалось, совершенно не потерял самообладания.
— Ну что ж, теперь, когда вы все знаете, давайте пойдем в солярий и выпьем по чашечке кофе.
Они провели в солярии еще несколько часов, болтая обо всем и ни о чем. Но Лана чувствовала, что старшие до сих пор находятся под впечатлением новости…
На следующее утро Лана начала укладывать вещи. Правда, возникли некоторые трудности, так как имелась масса вещей, которые просто ни под каким видом не могли понадобиться в доме Тэннеров, тем более если она собирается жить там недолго. Тогда и возникла мысль — часть багажа отвезти к Тэннерам, а другую — в студию.
Стив прислал грузовик для перевозки вещей, а сам уехал в прежний офис своей компании. Что было только кстати. Сейчас весь дом принадлежал только ей одной — потомку рода Тэннеров.
Самое нелегкое было встретиться с Уильямом, Доминик и Джун. Совершенно ясно, что, одобряя вслух решение молодых, в глубине души они затаили в лучшем случае — сомнение, в худшем — осуждение.
Достаточно вспомнить, как замолчала тетя Джун после сообщения Стива. Это так не похоже на нее! Наверняка добрая старушка успела обсудить происшедшее с родителями. Но ведь никто из них не решился высказаться честно и откровенно. Затаились. Не имея сил, доводов и уверенности возражать, предпочли молчать.
Лана чувствовала страх только от одной мысли, что Стивен находится рядом. Не вызывает сомнений: они неизбежно будут встречаться, несмотря на то что живут в разных концах огромного дома.
Так оно однажды и получилось. Лана спускалась на кухню, а Стив как раз в эту минуту вышел, чтобы прогуляться. Они столкнулись в холле. Он коротко взглянул на девушку и продолжил свой путь. А та, ошарашенная внезапной встречей, на какое-то время застыла в оцепенении.
Как-то ночью она спустилась вниз, чтобы попить. Когда вдруг зажегся верхний свет, Лана чуть не закричала от неожиданности. Стив, видимо, тоже хотел что-нибудь взять на кухне.
— Я собиралась только выпить молока, — в свое оправдание пробормотала она смущенно. Ведь на ней была лишь короткая ночная рубашка. Взяв пакет с молоком, девушка выбежала.
Порой Лане казалось, что все эти встречи не так случайны, как могло показаться на первый взгляд. С этого человека станется разработать план, как специально смутить ее.
К тому же до сих пор не был решен вопрос об оплате за проживание. Лана навела справки о ценах в номерах люкс фешенебельных отелей. И хотя молодой хозяин ей не обеспечивал подобного сервиса, она тем не менее выписала чек примерно на ту самую сумму.
Когда Лана отдавала чек Сейвину, тот, даже не взглянул на него, сунул бумагу в карман, откуда, вероятно, никогда его не достанет. Ну и что теперь делать? Она предпринимает все возможное, чтобы дать ему понять, что не является приживалкой, а он, возможно, именно за такую и хочет ее принимать. Нескладная ситуация, из которой не знаешь как и выбраться.
Девушка как-то спустилась вниз, чтобы взять кресло-качалку, которую она раньше принесла с мансарды. Спускать его было нелегко, а поднимать и того труднее. Нижний обод цеплялся за ступени, спинка была шире, чем обхват ее рук. Но раз решила, надо довести дело до конца. Она размеренно преодолевала ступеньку за ступенькой и вдруг в какой-то момент ощутила, что кресло стало легче. Чья-то рука помогла. Это было так внезапно, что девушка вздрогнула. Стив!
— А нельзя было меня попросить?
— Мне не нужна твоя помощь, — запротестовала Лана, взволнованная близостью их тел.
— Не сопротивляйся. Кресло в два раза больше тебя.
Лана попыталась дернуть кресло на себя. Не получилось. Она зло уставилась на противника.
— Оставь меня, пожалуйста, в покое. Ты же только мешаешь. Мне надоели твои игры!
Глупо сказала? Конечно, глупо. Но по-другому вести себя не удавалось. Близость этого человека лишила ее способности нормально рассуждать, а тем более — давать словесный отпор.
Стив посмотрел на нее и, неожиданно развернувшись, заключил ее в полукружие своих рук, опершись о стену. Незавершенные объятия или жест отстранения?
— Я не совсем понимаю, — произнес он серьезным тоном, — о чем ты говоришь. С тобой я не играю ни в какие игры.
Из ловушки его рук Лана выбралась легко, сообразив опуститься на ступеньку ниже. Стив был вынужден отступить и тоже сел на ступеньку.
