– Я примкну к такому движению, если оно будет организовано по решению комитета, – сказал он. – Но возглавить его не могу, Морфилд. У меня нет такого авторитета. Ребекке придется командовать целой армией мужчин, а это нелегко.
– И женщин, Алед, – добавила Марджед. – Ей придется командовать целой армией мужчин и женщин. И что, у нас не найдется такого смельчака? Юрвин взялся бы за это. – В ее голосе слышалась горечь. – Так вот, я полагаю, нам не следует дожидаться решения комитета или появления Ребекки. Я полагаю, нам следует проявить свое недовольство сейчас. Без промедления.
– Но как, Марджед? – спросил Ивор.
– Только без насилия, – заволновалась Сирис.
– Можно выказать недовольство и без насилия, – сказала Марджед. – Можно досаждать, не прибегая к жестокости или ненужному разрушению. Молоко, которое привозят в Тегфан, однажды может оказаться кислым. Или его не донесут до кухни, а случайно разольют по крыльцу и террасе. Однажды ночью дверь в конюшню случайно окажется незапертой, и все кони разбредутся. Может произойти еще тысяча разных вещей, было бы воображение.
Послышались смешки и удивленные возгласы. А затем все принялись фантазировать.
– Как-нибудь ночью овцы уйдут с пастбища, проломив ограду, и решат пощипать цветочные клумбы.
– А если он заявится к кому-нибудь в дом, то что взять с неловкого старика, разлившего чай или свиные помои?
– Как-нибудь он поедет верхом, а поперек аллеи окажется веревка, да еще лошадь испугается какого- нибудь резкого звука и помчится галопом. Да, хотел бы я увидеть такую картину.
– Слишком жестоко, парень, помилосердствуй. Лошадь может повредить себе ногу. А седок приземлится и переломает себе ребра.
Все очень веселились, обмениваясь подобными репликами.
– Ну, – обратилась к ним Марджед, – кто со мной?
Несколько человек, среди них, конечно, Сирис, категорически отказались. Еще несколько согласились попробовать при условии, что никто, включая графа Уиверна, не пострадает. Большинство же с восторгом согласились проявить свое недовольство, а заодно отплатить за свои страхи и горести. Само собой вышло, что Марджед взяла на себя руководство. Алед советовал подождать.
– Дай ему еще неделю или две, Марджед, – попросил он. – Возможно, теперь, увидев все собственными глазами, он кое-что изменит. А к тому времени кто-нибудь согласится стать Ребеккой, и мы сможем выступить гораздо более широким фронтом.
Но Марджед не желала ждать.
– Я ждала больше двух лет после ареста Юрвина, – спокойно сказала она. – Я ждала несколько месяцев после образования комитета, куда тебя выбрали, Алед, представлять нас. Я ждала почти неделю после приезда Герейнта Пендерина, после приезда графа Уиверна. Я ждала уже достаточно.
Вокруг раздался одобрительный ропот.
– Что ж, – Алед поднялся с места, – ты поступаешь так, как считаешь нужным, Марджед. А я подожду решения комитета. Тебя проводить, Сирис?
– Нет, спасибо, Алед. – Сирис не смотрела на него, хотя говорила очень решительно. – Не хочу, чтобы ты делал крюк.
Она поспешно покинула классную комнату, одна, даже не бросив взгляда на Марджед.
Если бы не Герейнт Пендерин и ему подобные, с горечью размышляла Марджед, то не было бы между ними таких разногласий. Все, что они хотят, это жить спокойно и честно зарабатывать на достойную жизнь. Но это право у них отнято, и она, если нет никого другого, позаботится о том, чтобы они не сложили смиренно лапки.
И пусть со стороны кажется ребячеством их готовность придумывать каверзы для графа Уиверна. Все дело в том, что у них слишком мало способов выразить протест.
Глава 6
Мэтью Харли знал, что репетиция церковного хора проходит вечером по четвергам. И он также знал, что в этом хоре поет Сирис Вильямс. Он не договаривался с ней о встрече после репетиции, так как предполагал, что, вероятнее всего, она пойдет домой вместе с Марджед Эванс. Но все равно слонялся по деревенской улице на всякий случай, если вдруг она выйдет одна.
– Да, благодарю вас, – сказала Сирис, когда он, поздоровавшись, попросил разрешения проводить ее домой.
Она даже взяла кавалера под руку – он сам предложил ей опереться на его локоть. Во время воскресных прогулок он никогда этого не делал. Валлийские женщины, особенно те, что часто ходят в церковь, какие-то странные. Чересчур строгих правил. И очень робкие.
Но ему нужна была женщина, жена. Он не верил, что Сирис Вильямс или любую другую женщину поместья можно заполучить без брака, хотя одно время подумывал о Марджед Эванс. Она достаточно долго вдовеет, чтобы почувствовать беспокойство, и, возможно, не откажется немного покувыркаться. Впрочем, Марджед Эванс не была в его вкусе. Слишком она волевая, слишком прямолинейная. Сирис гораздо приятнее. Она хорошенькая, покорная и очень аппетитная. А ему, безусловно, не хватало женщины.
Сирис Вильямс считалась женщиной кузнеца, хотя Харли не сомневался, что она все еще девственница. Впрочем, недавно этот роман закончился.
– Мне понравились воскресный чай и наша прогулка, – сказал он.
– Да. – Она улыбнулась, не глядя на него. – Мне тоже.
– Я надеялся, что вы позволите снова навестить вас. Хорошо?
