И тут же поняла свою ошибку.
— А откуда вы знаете? — спросила Варда, искренне удивленная, хотя все еще испуганная.
Джинни с трудом поборола в себе желание сказать правду. Лгать было не в ее натуре, хотя она была готова пойти на ложь в отношении взрослых членов семьи, чтобы узнать правду. Но лгать безвинному и доверчивому ребенку... Это казалось ей чем-то особенно грязным.
И все же, если она не хотела, чтобы тайна открылась, у нее не было выбора...
— Мне сказала одна моя подружка, — объяснила Джинни. — А меня зовут Синтия Бэрк, — добавила она.
— А вы останетесь здесь со мной и будете моей подружкой? — в тоне, которым был задан этот вопрос, слышалось, что девочке очень нужна подружка.
Джинни смутилась. Она и сама не знала еще ответа на этот вопрос.
— Надеюсь, — наконец произнесла она. Но увидев, что ее ответ разочаровал девочку, она широко и открыто улыбнулась и сошла на несколько ступенек вниз, чтобы оказаться с ней лицом к лицу.
— А что мы будем делать, если станем друзьями? — спросила она. — В таком большом и замечательном доме, наверное, можно делать много интересного. А может, мы с тобой вместе отправимся гулять по острову? Он ведь большой, правда?
Девочка отрицательно покачала головой и очень серьезно произнесла:
— Мы не можем выходить и гулять по острову.
— Но почему же?
— Потому что, — тут Варда вдруг понизила голос, — на острове очень опасно. Там бродят темные силы.
Джинни была настолько поражена, что на минуту онемела. Даже ребенок в этом доме боялся чего-то. Но чего? Темных сил, подстерегающих за высокой каменной стеной... Подстерегающих, чтобы?
Из глубины холла донесся звук тяжелых приближающихся шагов, и из-за угла неожиданно появился Пол Лэнгдон. В руках он держал мерцающую лампу, его мокрый блестящий плащ развевался за спиной, как крылья.
Он остановился, как вкопанный, увидев их, брови его удивленно взметнулись вверх.
— Что все это... — начал было он, но вдруг замолчал. Удивление Пола Лэнгдона быстро перерастало в гнев. — Что ты здесь делаешь? — сурово спросил он девочку.
Та прижала ладошки к щекам и кротко ответила: — Я пришла, чтобы встретить гостью.
Пол прошел в темную комнату и яростно зазвонил в колокольчик. Джинни услышала звон где-то рядом, и прежде, чем колокольчик стих, в холл семенящей походкой вошла старая служанка. Увидев девочку, она тоже была изумлена.
— Так-то ты присматриваешь за ней?! — заговорил Пол, указывая на Варду. — Она здесь одна с; незнакомым человеком... беззащитна.
— Извините, сэр, — пробормотала женщина, подходя, чтобы взять Варду за руку. — Я только на минутку отвернулась, а она и выскользнула. Ну-ка, пойдем, — обратилась она к девочке.
Лэнгдон явно прилагал усилия, чтобы не вспылить. Джинни тоже. Она понимала, что не может вступать в спор с Полом в присутствии его ребенка, но едва не теряла самообладания.
— Отправляйся с Марией, — приказал Пол Варде, но тон его стал гораздо мягче.
Девочка вышла, не проронив ни единого слова и даже не взглянув на Джинни. Когда они вдвоем вышли в другую комнату, Джинни повернулась к отцу девочки.
— Мистер Лэнгдон... — начала она сердито.
— Не пройдете ли вы со мной в гостиную? — спросил он, обрывая ее тираду.
Вопрос застиг ее врасплох, и после недолгого, но ощутимого молчания она сказала:
— Да, — и пошла за ним в ту комнату, где пылал камин и стоял ее остывший чай.
Лэнгдон, по-видимому, собирался сказать ей что-то важное, но когда они вошли в комнату, казалось, позабыл об этом. Бросив взгляд на чайный прибор, он подошел к камину и уставился на огонь, повернувшись к Джинни спиной. Она ждала у самой двери, боясь приблизиться к нему слишком близко.
После долгой паузы он наконец произнес, глядя на пылающие дрова:
— Это не обычный дом. И мы не обычные люди. Джинни подумала, что эти слова, пожалуй, не объясняют его отношения к собственной дочери. Но ей так и не пришел в голову подходящий ответ.
Наконец Лэнгдон повернулся. Казалось, он удивился, увидев, что Джинни стоит у самых дверей. Он уставился прямо на нее, глаза в глаза, и она с трудом не отвела взор.
— Вас не так-то просто испугать. Правда, мисс Бэрк? — спросил Пол, но это было скорее утверждение, чем вопрос.
— Да, не просто. — Это же предположение высказал его брат всего несколько минут назад. У Джинни создалось впечатление, будто оба они ждали, когда она наконец испугается. И ей очень не хотелось, чтобы они каким-либо образом догадались, насколько она была испугана.
— Мать считает, что моей дочери нужен кто-то, кто станет давать ей уроки, — сказал он совершенно иным тоном. — Я согласился позволить вам остаться на острове. Я полагаю, ваше жалование и прочие детали были обговорены ранее?
Джинни кивнула. По правде сказать, она забыла спросить настоящую Синтию Бэрк об условиях оплаты.
— Мне остается добавить только одно к тому, что сказала или еще скажет вам моя мать. Я не желаю, чтобы вы и моя дочь бывали наедине. Мария очень занята по хозяйству, но мы попытаемся так все организовать, чтобы она присутствовала при ваших занятиях.
Джинни молча ждала в надежде, что Пол даст какие-нибудь разъяснения, и одновременно надеялась, что он хотя бы извинится за свою недавнюю грубость. Ни того, ни другого не последовало. Под конец он все же добавил:
— Мария проведет и покажет вам вашу комнату. Надеюсь, чай немного взбодрил вас. Во всяком случае, мне думалось, что вы не откажетесь от чая после путешествия в лодке.
Прежде чем она успела поблагодарить его за заботу, Пол Лэнгдон вышел из комнаты. Джинни молча смотрела ему вслед.
Все эти люди ходили по дому так быстро, будто за ними гнались призраки прошлого. Она даже себя поймала на том, что ее движения стали резки и быстры. Хотелось все время переходить с одного места на другое, не стоять в темноте мрачных залов, но бесполезно: мрачные тени всюду следовали по пятам.
Через минуту вернулась Мария, уже без Варды... Глаза ее были опущены. У Джинни не было сомнения в том, что замечание Пола Лэнгдона не прошло даром. Женщина не стала повторять свое предупреждение, высказанное ранее, а молча сделала Джинни знак следовать за ней. Захватив плащ, Джинни двинулась вслед, туда, где мрак расступался перед лампой в руках Марии, но не надолго, а лишь с тем, чтобы тотчас сомкнуться за спиной.
Они пришли сначала не в ту комнату, которая предназначалась для Джинни, а к миссис Лэнгдон, сидевшей за вышивкой у яркого камина. Рэй стоял у нее за спиной, потягивая из бокала вино. Увидев вошедшую Джинни, он широко и открыто улыбнулся, и Джинни была рада ответить ему улыбкой.
Миссис Лэнгдон тоже улыбнулась Джинни, хотя и менее дружелюбно, отложила свое рукоделие и, отпустив кивком головы Марию, сказала:
— Рэй отведет вас в вашу комнату, мисс Бэрк. Я хотела еще раз приветствовать вас в. Пэрлью, родовом доме Лэнгдонов, и попросить прощения за неприятный инцидент у причала. Мой сын Пол не знал о вашем приезде, да к тому же, он имеет склонность быть временами взрывоопасным.
— Как правило, я стараюсь избегать инцидентов, — ответила Джинни и тут же изобразила улыбку, стараясь показать, что ничуть не встревожена.
— Что ж, очень мудро с вашей стороны, — миссис Лэнгдон снова взялась за вышивку. — Утром мы подробнее обсудим ваши обязанности. Я не сомневаюсь, вы хотели бы сейчас отдохнуть и освежиться. Обед подают в восемь, мисс Бэрк, вы обедаете, вместе с членами семьи. Ну и... Рэй, не будешь ли ты так любезен?.. — она кивнула сыну и переключила все свое внимание на рукоделие, давая Джинни понять, что разговор окончен.
Рэй, казалось, был только рад проводить Джинни. Она не переставала думать о том, сколь нестерпимой должна быть жизнь для этого молодого человека, игривый характер которого давал о себе знать каждую
