— Трос есть? — спросила Тайнс.
Сал помотал головой.
— О господи, блин! Нету троса. Вернее, есть, но мы оставили его там. — Он кивнул в глубь корабля. Казалось, его трясет; он обхватил себя руками, потом, словно защищаясь от холода, поднял воротник куртки. — Не см-мог развязать узел.
— Черт! Она шевелится, — сказала Тайнс, а потом, опустив в дыру голову, прокричала: — Айлен, не двигайся! Ты меня слышишь? Не двигайся! Отзовись — ты меня слышишь?
Айлен пошевелилась — ее голова и рука, висящие над пустотой, дернулись, задвигались. Было похоже, что она пытается перевернуться, но в результате лишь еще больше свесилась вниз.
— Бля, бля, бля, бля, — сказал Сал высоким, дрожащим от напряжения голосом. — Она шла сзади. Я думал, с ней все в порядке. Я ничего не видел, наверно, просто перешагнул через эту хреновину — крышку люка или что-то такое, а она ее задела и потом закричала и провалилась туда — успела ухватиться одной рукой и кричала, но я не успел к ней, и она упала. Мы так ведь ничего и не нашли, ничего не сделали! Сплошная ерунда! Вот ведь бля! Она же была в порядке! Шла сзади!
— Успокойся, — сказала Тайнс.
Сал откинулся назад и, дрожа, потер рукой рот. Тайнс засунула пистолет в карман, прилепила светящуюся накладку себе на лоб и, ухватившись руками за края треугольной дыры, снова сунула в нее голову — на сей раз поглубже. Затем на секунду приподнялась и посмотрела на Фассина:
— Держи меня за ноги.
Фассин ухватился за ее ноги. Тайнс погрузила плечи в дыру, и они наверху услышали ее голос:
— Айлен! Замри, не шевелись! — Тайнс вылезла из дыры, оставив у себя на лбу светящуюся накладку, точно странный сверкающий глаз. — Там не за что ухватиться, — сказала она. — Она двигается. Наверно, ударилась головой. Так она упадет. — Она посмотрела на Сала. — Сал, как далеко этот трос? По времени.
— Черт! Не знаю! Минут десять — пятнадцать.
Тайнс взглянула в дыру.
— Проклятье! — тихо сказала она и тут же закричала: — Айлен, ни в коем случае не шевелись! — она покачала головой, словно говоря сама с собой, потом набрала в грудь воздуха и посмотрела на Салууса и Фассина. — Ну, ладно, мы сейчас вот что сделаем, — сказала она. — Устроим цепочку. Мы пробовали — вполне реально.
— Верно, — сказал Сал, подаваясь вперед; его лицо бледным пятном виднелось в темноте. — Как это делается?
— Один свешивается сверху, другой сползает по нему и тоже свешивается, держась за его ноги, третий спускается по двоим и поднимает Айлен. Я и буду третьей.
Глаза Сала расширились.
— Но тот, кто наверху…
— Это будешь ты. Ты самый сильный. На Земле ничего бы не вышло, но здесь можно, — сказала Тайнс. Она перебралась к Салу и взялась за его рюкзак. — Я видела такую цепочку даже из четырех звеньев. Вы, ребята, в хорошей форме, я вижу. Ты, Фасс, будешь в середине. А тот, кто наверху, привяжется этими ремнями, — сказала она, глядя на Сала, потом вытащила нож из кармана своего костюма и принялась разрезать наплечные ремни.
Дрожащий Сал встал на колени рядом с дырой.
— Вот ведь бля, Тайнс, — сказал он. — Мы все хотим ее спасти, но, может, всем нам тут придет хана. Бля буду! Не знаю. Не верю я в эту срань, не верю, в жопу, и все. Этого не может быть, не может этого, в жопу, быть! — он снова откинулся назад. Его трясло. Он посмотрел на свои дрожащие руки, перевернул их и снова посмотрел, словно не узнавая. — Не знаю, смогу ли я удержаться, — сказал он. — Правда, не знаю.
— Все будет в порядке, — сказала ему Тайнс, продолжая заниматься ремнями.
— В жопу в порядке, всем нам будет хана, — сказал Сал. — В жопу все, — он твердо покачал головой. — Нет. Нет. Нет. Нет!
— У нас все получится, — сказала Тайнс, быстро привязывая отрезанные ремни к тем, что оставались на рюкзаке.
«Я спокоен, — думал Фассин. — Может, у меня шок или что-то в этом роде, но я ничуть не волнуюсь. Может, мы все и умрем, а может, нам и повезет, и это свяжет нас на всю нашу долгую жизнь, останется с нами навсегда, но я в любом случае спокоен. Чему быть, того не миновать, и если мы делаем все, что в наших силах, и не предаем друг друга, то, что бы ни случилось, наша совесть будет чиста». Он посмотрел на свои руки. Они дрожали, но он мог контролировать эту дрожь. Он потряс кистями. Он чувствовал себя сильным. Он сделает все, что в его силах, а если этого не хватит, тут уж не его вина.
Сал вскочил на ноги в опасной близости от дыры.
— Есть еще трос, — внезапно сказал он.
Лицо его все еще было серым, но теперь почти лишенным всякого выражения. Он двинулся мимо Тайнс.
Фассин поднял на него взгляд, не понимая, о чем тот говорит.
— Что? — спросила Тайнс; она попробовала на прочность квадратный сталагмит, торчащий из пола, и принялась привязывать к нему ремни рюкзака.
— Трос, — сказал Сал, показывая в направлении флаера. Он шагнул назад, пятясь. — Там есть еще. Во флаере. Я схожу. Я знаю, где он.
Он сделал еще шаг назад.
— Сал! — закричала на него Тайнс. — У нас нет времени!
— Нет, есть. Я иду, — сказал Сал, продолжая пятиться.
— Ты останешься здесь, Сал, сука, — сказала Тайнс. Голос ее вдруг стал глухим и низким.
Сал, казалось, заколебался, но потом тряхнул головой, повернулся и побежал.
Тайнс подпрыгнула, попыталась его схватить, но не успела — Сал припустил слишком быстро. Он перепрыгнул через сталагмит и бросился к щели, сквозь которую недавно протиснулись Фассин и Тайнс. Тайнс припала на колено и вытащила пистолет.
— Стой, трус вонючий!
Фассину показалось, что в какую-то долю секунды Тайнс могла выстрелить, но она опустила пистолет и сунула его в карман технички. Сал тем временем нырнул в щель и исчез из виду. Тайнс посмотрела на Фассина. Ему подумалось, что теперь она выглядит растерянной.
— Есть еще вариант, — сказала она и быстро сбросила техничку.
На ней был нательный комбинезон в обтяжку, телесного цвета, отчего Фассину на миг показалось, будто она голая. Она связала куртку и брюки технички и проверила их на прочность.
— Годится, — сказала она. — Теперь обвяжем этим твое колено.
Ремни на рюкзаке держали Фассина, а он держался за них — его запястья были привязаны к ним, но поначалу он принял собственный вес и вес Тайнс на свои руки и пальцы, потому что не очень доверял ремням; держалась и штанина, узлом завязанная на его колене, крепко держалась и Тайнс, спускаясь по нему, а потом по своей техничке, и Фассин выворачивал шею и плечи, чтобы увидеть, как она приближается к Айлен, как будто, пока он ее видит, с ней ничего не может случиться, но тут — новый подземный толчок, корабль задрожал, не очень сильно, но достаточно, чтобы Фассина прошиб холодный пот, его ладони и пальцы заскользили, и вот он повис на ремнях, на одних только ремнях, а там, внизу, ниже его, ниже Тайнс, Айлен, по-прежнему вне пределов досягаемости, снова шевельнулась, перевесилась и улетела в темноту.
Тайнс вскрикнула, и Фассин почувствовал, как натянулась связывающая их ткань, когда Тайнс дернулась, пытаясь ухватить падающую девушку, издав то ли шипение, то ли вздох. Айлен медленно полетела в сгущающуюся книзу темноту. Ее волосы и одежда колыхались, как бледное холодное пламя.
Айлен, видимо, все еще была без сознания, потому что, падая, даже не закричала. Фассин и Тайнс только услышали, как ее тело ударилось о лопасти далеко внизу несколько долгих секунд спустя — и, видимо, даже почувствовали этот удар по дрожи в конструкциях корабля.
Фассин закрыл глаза. «Пусть Сал окажется прав, пусть это будет не по-настоящему». Он постарался
