Гэннон прошептал:
— Ты ведь тоже любишь меня. Я это знаю.
И вдруг она взбунтовалась. И разозлилась на себя. Опять так быстро сдалась? Слабовольная дурочка. Таких мужчины не уважают.
— Все, Гэннон. Не могу я тебе довериться. Конечно, секс с тобой — это фантастика. Но для постельных утех я могу найти и кого-нибудь другого.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Гэннон Эллиотт страшно нервничал. У него было плохое предчувствие относительно здоровья матери. И отец как-то сник в последнее время. Даже боялся обсуждать эту тему с сыновьями и дочерью. Неужели думал о самом ужасном?
Не давали Гэннону покоя и мысли об Эрике. Так нельзя обращаться с женщиной, тем более дорогой сердцу.
После того как Эрика побывала в доме его бабушки, кое-что изменилось. Гэннон понял, что. Он хотел постоянно навещать своих родственников не в одиночку, а вместе с близкой подругой. Мужчина осознал: лучше Эрики Лейвен ему не найти никого. Постоянно названивал ей, но она не отвечала. Видимо, решила окончательно порвать отношения.
Однако Гэннон не верил в это. Он чувствовал, что девушка сходит по нему с ума. Не может без него жить. Почему не идет на контакт? Глупый вопрос.
Но как же тяжко на душе! Как давит одиночество! Наконец-то он понял: человеку необходимо беречь свою половинку, а не отталкивать ее.
Гэннон страдал. Нужно подобрать к сердцу Эрики ключик, договориться с ней о совместном будущем. Получится ли? Она избегала встреч.
А он все больше переживал. Ведь он так сильно любит эту девушку. Поздно спохватился, твердил ему внутренний голос.
В элитном пивном баре было многолюдно и шумно. Но родственникам Гэннона это нравилось. Они не любили тишины.
Дядя Дэниел, будучи слегка навеселе, обратился к племяннику:
— Гэнн, у тебя такой вид, будто ты проглотил кол. Смочи горло, выпей пару кружечек пивка. Что случилось-то? Докладывай немедленно.
Гэннон скривился. Его кузены посмотрели на него вопросительно. А Дэниел посоветовал:
— Слушай, спрячь свою грусть. Ну бывают огорчения. Вот я, например, долго терпел выходки своей жены. В последнее время жила отдельно, но не давала никакого покоя. Просто настоящая вымогательница. Однако — праздник! Наконец согласилась на развод.
Гэннон поднял в приветствии свой бокал пива. Все знали, как трудно приходилось его дяде с Шэрон, второй супругой. Алчная, склочная особа. Теперь Дэниел от нее избавится. Оно и к лучшему. Слишком много нервов потрепала бедняге.
— Прекрасная новость. Как тебе удалось договориться с Шэрон?
— Пришлось все же откупаться. Иначе бы не отвязалась. Нет, больше я ни за что не воссоединюсь с ней. Кстати, хочу дать тебе еще один добрый совет. Выбирай жену себе сам, а не под влиянием родителей. Ты ведь самостоятельный мальчик. И не слушай своего отца.
Дэниел попал в самую точку. Майкл давно искал для сына подходящую партию. Хорошо, что гонка за пост главы холдинга отвлекла его от этого занятия.
Дядя Гэннона снова посмотрел на племянника.
— Слушай, будто тебе дали в челюсть.
— Так оно и есть.
— Ну в общем вы тут разбирайтесь, а у нас полно важных дел, — доложил один из кузенов Гэннона.
Парни попрощались. Дэниел прищурился.
— Я не самый проницательный человек, но, похоже, ты влип… — Он потрепал родственника по плечу. — Околдовала какая-нибудь прелестница?
Гэннон кивнул. А дядя продолжил:
— Не помню, чтобы ты уж слишком сильно увлекался какой-нибудь женщиной. Полагаю, час пробил.
— И совершенно не вовремя, — констатировал Гэннон, качая головой.
— Разве можно так рассуждать, когда любишь по-настоящему? Ты не прав, дорогой. Истинное чувство рождается не каждый день.
— Понимаю. И что же мне делать?
— Если ты нашел женщину своей мечты, держи красавицу крепко. Упустишь — будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Всю жизнь.
Во вторник, в одиннадцатом часу дня в кабинет Эрики Лейвен внесли огромный букет алых, благоухающих роз. Правда, никакой записки к нему приложено не было.
У девушки возникло твердое подозрение: цветы прислал Гэннон Эллиотт, ибо только он так старательно скрывал их близкие отношения. Опять боялся общественного мнения. Трус. Настоящий трус.
От этой неприятной мысли ей захотелось выбросить цветы в окно. Но розы были такими роскошными, так приятно пахли.
Второй букет принесли через несколько минут. И снова карточки не было.
Третий поставили ей на стол ровно в одиннадцать. Четвертый — в одиннадцать тридцать. Пятый в полдень.
В кабинете пахло, как в оранжерее. Коллеги Эрики были потрясены. Они постоянно заглядывали в дверь, чтобы посмотреть на сказочный цветник.
Еще пятнадцать роз принесли в двенадцать тридцать. Потом доставили букет из двадцати одной розы. Кто-то выбрал именно такое количество. Очко. Видимо, человек любил выигрывать.
Как ни странно, Эрика не радовалась происходящему. Она пребывала в состоянии ярости. Гэннон решил сделать из нее посмешище? Девушка набрала его телефон и потребовала у секретарши, чтобы он взял трубку.
— Извините. Мой шеф сейчас говорит подругой линии. Но я передам ему, что вы звонили.
И тут раздался стук в дверь. Эрика, стиснув зубы, швырнула трубку на рычаг. В кабинет заглянула испуганная помощница.
— Еще розы! — объявила она и внесла самый большой букет.
Эрика тихо выругалась. Это уже перебор.
— Я хочу, чтобы все цветы отвезли в местную клинику.
Секретарша удивленно посмотрела на Эрику.
— Но розы ведь присланы вам. И они такие красивые.
— Их слишком много. Слишком. Пусть лучше порадуются несчастные больные. У них сразу поднимется настроение. Ведь не каждому приносят цветы…
— Хорошо. Сделаю так, как вы хотите, — секретарша повиновалась.
Через секунду снова раздался стук в дверь. Эрика разозлилась еще больше. Когда же ее оставят в покое? Наверное, кто-то из любопытных коллег опять примчался посмотреть на цветочное чудо. Лейвен рывком открыла дверь.
— Здесь вам не выставка…
На пороге стояли Гэннон Эллиотт, его помощница и незнакомый мужчина. Все воззрилась на нее. Она растерялась — не отчитывать же визитеров.
— В чем дело? — тихо спросила Эрика. Девушка еще больше разнервничалась. — Я не понимаю, что происходит.
— Мы пришли решить кое-какие проблемы. — Гэннон ввел «войска» на ее территорию. — Какие милые розы.
