спальню.
– Не слишком ли широкая у тебя кровать? – спросила она.
Он снял полотенце, обернутое вокруг ее головы. – Дай-ка я подсушу тебе волосы.
Она села на кровати, откинув назад голову, а Майлз пристроился на коленях сзади. Свободный халатик соскользнул с ее плеч, обнажив роскошную грудь.
– Сейчас же накинь халат, – приказал он. – Зачем? – невинно спросила Патриция, прекрасно понимая, в чем дело.
– Если ты этого не сделаешь, я за себя не отвечаю.
– Неужели? – Она обернулась, скосив глаза. – Так чего же ты ждешь?
– Вот ведьма, – простонал он и начал легонько ласкать ей грудь, но вскоре этого оказалось недостаточно.
Патриция взлетала на головокружительные вершины блаженства, пока они оба не вскрикнули в момент кульминации.
– Теперь у этой кровати появилась и хозяйка, – сказала она чуть позже с сонным смешком.
– Ты станешь моей женой? – спросил Майлз хриплым, срывающимся от волнения голосом.
– Женой... – Она попробовала слово на вкус, улыбаясь с закрытыми глазами. – Звучит неплохо.
– Правда? – Он приподнялся на локте, не веря своим ушам.
Ответом ему был пристальный взгляд русалочьих глаз.
– Истинная правда, – заверила его Патриция.
– Я... я боялся, что этого не случится никогда, – задыхаясь, вымолвил он. – Быть в дюйме от счастья и внезапно потерять все... – Говорить он уже не мог и лишь порывисто прижал к губам ее руку.
– Наверное, мы с самого начала были созданы друг для друга, – отозвалась она хрипловатым голосом.
– Да, все было предопределено. Я знал это с тех пор, как впервые увидел тебя.
– Мы скоро поженимся?
– Очень скоро, любовь моя.
– И будем вместе каждую ночь?
– И каждое утро, – торжественно объявил он. – А утром можно? – усомнилась Патриция, уткнувшись носом в его грудь.
– Если ты замужем, то можно, – великодушно разрешил Майлз.
Она прыснула, но вдруг капризно надула губки. – Пить очень хочется.
– Пойду поищу чего-нибудь. – Он поцеловал ее в ямочку на шее. – Только никуда больше не исчезай!
– Торжественно обещаю навсегда остаться в этой постели, – рассмеялась она.
Пока Майлз ходил в гостиную, Патриция задремала, и ему пришлось лизнуть ее плечо, чтобы заставить очнуться.
– Ух ты, шампанское! – воскликнула она.
– Держи, малышка. – Он откупорил бутылку и наполнил два высоких фужера. – За нас с тобой и за то, чтобы все наши ночи были такими же прекрасными, как эта.
– За это надо непременно выпить, – оживилась Патриция, жадно припадая к напитку.
– Тебе никто не говорил, что шампанское полагается пить маленькими глотками, а не опрокидывать залпом? – с улыбкой глядя на нее, сказал Майлз.
– Учту на будущее, – притворно сконфузилась она, подставляя опустевший фужер для новой порции.
Он спускался в винный погреб в халате, но сейчас одним движением освободился от своего одеяния.
Патриция глядела на него, как завороженная. Его мускулистому стройному телу мог бы позавидовать любой атлет, и ей сразу вспомнился Давид, знаменитое творение Микеланджело.
– Ты великолепен, – прошептала она.
– А ведь ты не впервые видишь меня обнаженным, – усмехнулся он. – Помнишь, как я купался в бассейне, а ты подсматривала?
– Ты меня заметил! – ахнула она.
– Нет, я не видел тебя, но чувствовал, что ты рядом. Я становлюсь настоящим экстрасенсом, когда дело касается тебя.
– Ты всегда им был, – рассмеялась Патриция. – Помнишь, я когда-то спряталась в буфе... – Она в ужасе прикусила язык и, пытаясь сделать вид, что ничего не произошло, поспешно заговорила с напускной небрежностью: – Ведь ты разыскал меня в Париже! – Голос ее задрожал и смолк, когда она перехватила потрясенный взгляд Майлза.
Отшатнувшись, он крепко сжал кулаки. Лицо его потемнело.
