была выйти на работу раньше, чем окончился отпуск Риса. Перед этим они часто уходили в море на яхте. Потом же она встречалась с ним после работы. Он всегда ехал с ней либо на электричке, либо отвозил ее на своей машине в Кент. Затем расставался с ней около ее дверей и целовал на прощание.
Но каждый раз, когда он целовал ее, в ней сильнее звучал голос плоти, он стал звучать как набат. Когда они отправлялись вместе в Лондон, Алекс всегда надеялась, что он приведет ее к себе на квартиру и там они наконец предадутся так долго ожидаемой любви. Но этого ни разу не случилось. Иногда, целуя ее в машине, он вдруг начинал часто и сильно дышать, ласкал ее груди, доводя до состояния безумия, но через какое-то время прекращал ласки, тем самым усиливая разочарование.
Она не находила себе места от мысли, почему он отказывается от близости, которую она так настойчиво ему предлагала. Когда он уезжал, она в одиночестве лежала в кровати его лондонской квартиры и пыталась понять причины такого его поведения. Постепенно она убедила себя в том, что Рис поступает так, дабы сохранить ее целомудрие до свадьбы. Она всегда говорила ему, что любит только его одного и будет любить всегда, однако пребывание ее в Лондоне показало ей, что она ведет очень замкнутую жизнь. Она во многом уже разбиралась, но в отличие от других девушек для нее идеалом был единственный мужчина — Рис, а в остальном ей не хватало опыта, в ее поведении проглядывала еще не исчезнувшая детскость. Рис замечал это. Она постоянно говорила ему о своих чувствах, которые не претерпели ни малейшего изменения, да и сам он не давал ей повода сомневаться, что относится к ней иначе.
Однажды, когда они были наедине, Алекс упомянула об одной, знакомой паре, которая недавно развелась.
— Это такой стыд, — сказала она. — Ведь они с детства относились друг к другу с нежностью.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Знаешь, — ответил он, — люди с возрастом мудреют, меняются, начинают смотреть на жизнь иными глазами. Вероятно, они пришли к выводу, что в конце концов женитьба не принесла им ничего хорошего.
По его тону она поняла, что говорит он вполне серьезно.
— Ты полагаешь, — медленно произнесла она, — что люди должны сначала как следует присмотреться друг к другу, чтобы впоследствии не натворить ошибок?
— Брак должен быть только началом, а не концом, — глубокомысленно заключил он.
Она согласно кивнула.
— Да, я понимаю. Но они, судя по всему, недостаточно любили друг друга. — Она улыбнулась и положила голову ему на плечо. — Не то что мы с тобой.
Теперь же, находясь в одиночестве, она вспомнила этот разговор и дала себе слово более внимательно относиться к жизни. Но тогда почему же он решил сделать мне предложение, подумала она. Ответ на этот сакраментальный вопрос созрел очень быстро: потому что он значительно старше и опытнее и предварительно все взвесил до того, как принять решение, учтя, что он любит ее. Он предложил ей стать его невестой, потому что был уверен, что не бросит ее. Сделав ей предложение, он вместе с тем предоставил ей возможность изучить жизнь, прежде чем она выйдет за него замуж. Он не относился к ней как собственник, контролирующий все ее поступки, а создавал для нее благоприятные условия избежать в дальнейшем каких бы то ни было осложнений.
Придя к такому оптимистическому заключению, Алекс почувствовала, как рассеиваются ее мрачные мысли. И все-таки у нее не проходило ощущение своей заброшенности, но она старалась не придавать этому большого значения. Но с новой силой оно возникало, лишь когда звонил Рис, и тогда у нее появлялось страстное желание видеть его рядом с собой.
— Я так скучаю по тебе, — вздыхала она в телефонную трубку. — Очень скучаю. Если бы ты хоть на минуту оказался здесь.
Объем работы у Тодда был значительно больше, чем на прежнем месте, что благоприятно сказывалось на настроении Алекс; мысли были заняты только работой. Нужно было тщательно разобраться во всем. Короче, эта работа была далеко не сахар. Тодд держал в руках всю компанию, знал все, что там происходило, и часто задерживался до позднего вечера. Бренда, его помощница по «Пан-Америкен», которая поступила в распоряжение Тодда после ухода Донны Темпль, приняла Алекс с распростертыми объятиями и всячески старалась помочь ей, поскольку была рада избавиться от действующих ей на нервы авиаполетов. Когда было объявлено о назначении Алекс, не обошлось без сплетен о кумовстве и фаворитизме со стороны отпавших кандидатов. Однако ее бывший начальник дал ей блестящую характеристику и всячески подчеркивал ее достоинства, а покладистый характер Алекс и дружелюбное отношение к коллегам позволили ликвидировать все шероховатости.
Она была вознаграждена за свое трудолюбие, когда три недели спустя Тодд взял ее с собой в Саудовскую Аравию, где в то время находился Рис. Обычно Тодд пользовался небольшим реактивным самолетом, принадлежащим компании. На его борту размещалось не более дюжины пассажиров. Тодд сам управлял самолетом. Штатный пилот сидел рядом и выполнял обязанности штурмана. Когда все расселись в салоне, Тодд позвал Алекс и предложил ей занять место второго пилота.
— Тебе когда-нибудь приходилось летать на маленьких самолетах? — спросил он.
Она утвердительно кивнула.
— Неподалеку от нашего дома в Кенте находился клуб летчиков, — сказала она. — Друг моего отца несколько раз брал нас на самолет, он даже учил меня управлению. Мы не летали далеко, потому что у него не было пилотского свидетельства. Мы кружили только над аэродромом.
Тодд засмеялся.
— Как ты отнесешься к дальнему полету?
Ее личико расплылось от восторга.
— О! Я поведу! Это же здорово!
Алекс взялась за штурвал и на мгновение ощутила страх от мысли, какая мощь находится в ее руках. Однако Тодд продолжал держать контрольный штурвал, и это ее успокоило.
Он немного покачал самолет, сначала на одну, потом на другую сторону, чтобы Алекс почувствовала, как ведет себя машина, как слушается управления. Она задала Тодду несколько вопросов, как и что делать, и радовалась необыкновенному ощущению.
— Очень хорошо. Может быть, я дам тебе возможность поучиться, — сказал Тодд, когда штатный пилот вернулся в кокпит.
Она радостно засмеялась и от того, что ведет самолет, и от мысли, что скоро увидит Риса.
Рис встречал их в аэропорту Эр-Рияда, смуглый от загара. Возможно, поэтому, а возможно, после долгой разлуки он показался Алекс еще красивее, стройнее и мужественнее. Она бросилась в его объятия, но он слегка прикоснулся к — ней и не поцеловал, даже попытался увернуться, когда она решила это сделать сама. Алекс удивленно уставилась на него, и он, наклонившись к ее уху, зашептал:
— Ни в коем случае не веди себя так на публике. Нас арестуют на месте, если я поцелую тебя так, как мне бы хотелось.
Подобное объяснение вызвало у нее смех. Рис тоже улыбнулся и повернулся к Тодду, приветствуя его. Их уже ждала машина. Они прибыли в гостиницу, зарегистрировались, переоделись и поехали на площадку, где велось строительство нефтеперегонного завода.
— У нас появилось несколько конкурентов, — сказал Рис Тодду. — Мы подготовили наши соображения и расчеты, но на их рассмотрение потребуется время. Обычно на это уходит два дня, с тем чтобы министр смог вникнуть в суть дела. Твое участие должно этому помочь. Скоро в посольстве Великобритании состоится прием, и министр будет на нем присутствовать. Я побеспокоился по поводу приглашения для нас троих. Потом ты нанесешь министру официальный визит. Нет сомнения в том, что он тебя примет.
Они беседовали довольно долго. Алекс сидела на заднем сиденье, слушала и делала заметки. Она уже изучила его повадки, знала, когда он делает распоряжения, а когда просит взять на заметку то или иное предложение.
— Как получается у Алекс? — спросил Рис у Тодда, поглядев на нее в зеркало заднего вида.
— Очень прилично. Кроме того, ей нравится летать. Я даже подумывал над тем, чтобы дать ей уроки пилотирования.
