– Мне за глаза хватает одного содержателя! Быть наложницей… Нет, не об этом мечталось. Вот чего хотелось бы – стать нормальной женщиной, иметь работу и чувствовать себя независимой.
– Твоя работа – делать меня счастливым. Она взглянула на Рэя с презрением.
– Ну, такое счастье тебе любая доставит. Мужчина скривил рот.
– Нет уж, не любая.
– Во мне есть что-то особенное?
Он поднялся со стула и поглядел на нее сверху вниз. Сегодня она выглядела особенно привлекательной: золотистые волосы, миниатюрная, ладная фигурка в кремовом, в обтяжку, платье, стройные ноги… Ее синие глаза под изящно изогнутыми бровями взирали с неподдельным изумлением.
– Неужто действительно не понимаешь?
– Буду рада, если ты мне объяснишь. Секунду он колебался, а затем сказал с хохотком:
– Ты ненавидишь меня – вот в чем твоя особенность. И мне доставляет удовольствие принуждать тебя делать то, что ты якобы делать не желаешь, во всяком случае, убеждаешь себя в этом.
– Ну что же, это близко к истине. Я всегда считала, что тебя задело мое равнодушие к твоей персоне и то, что я отдавала предпочтение Конраду. Если бы не ты, а он сделал мне деловое, вроде твоего, предложение, я прыгнула бы ему на шею в ту же секунду.
– Вот тaк раз! – Рэй покачал головой. – А кто только что сказал, что желает быть независимой?
– Независимой от тебя. Да, это верно. Кстати, когда ты собираешься отпустить меня на свободу?
– Ты знаешь когда, мы ведь договорились: когда ты мне надоешь.
– И когда же это может произойти?
Любовник не ответил. Молча смотрел на Стефани – догадайся, дескать, сама.
– А я знаю! Когда перестану ненавидеть тебя. Так, да? Если я начну лебезить перед тобой, цепляться за тебя и виснуть на шее, тогда ты меня и выставишь. Да?
Не отвечая на ее вопрос прямо, Рэй сказал: – Не означают ли твои слова, что ты собираешься изменить свое отношение ко мне? – Есть соблазн и весьма сильный. Но даже ради того, чтобы обрести свободу, я не смогу лицемерить.
Рэй помрачнел на секунду, затем пожал плечами и сказал насмешливо:
– Вот за что я тебя люблю – за то, что ты всегда со мной так разговариваешь – ласково и нежно.
Стефани ответила иронией на иронию:
– Ну вот и славненько, тем более что менять свой тон я не намерена.
– Так я и думал. – Он надел пиджак. – Ну что же, пошли поужинаем.
Они дошли до ближайшего ресторана. Сели, ознакомились с меню, и тут Стефани почувствовала, что есть не хочет. А вернее – не может.
Она едва ковырнула салат и отодвинула.
– Что-то здесь холодно, – поежилась она. – А по-моему, вполне тепло. Слушай, ты хорошо себя чувствуешь?
– Спасибо за заботу, да.
Стефани отказалась от кофе, который любила не торопясь пить после ужина, и не возражала, когда Рэй предложил отправиться домой.
В спальне он приложил руку к ее лбу и встревожился:
– Милая моя, да ты вся горишь! Пожалуй, надо вызвать врача.
– Нет, не надо. Сейчас приму таблетку аспирина и к утру буду в полном порядке.
Рэй попытался с ней спорить. Бесполезно.
– Хорошо, – согласился он. – Посмотрим, что будет утром.
Стефани приняла таблетку и с удовольствием легла. Как славно, что Рэй ушел спать в другую комнату. – Я оставлю дверь открытой, если понадоблюсь, зови, – сказал он.
– Не понадобишься. Иди!
Он посмотрел на нее глазами обиженного ребенка, но повиновался.
Стефани погрузилась в беспокойный сон. Она отбросила одеяло – было невыносимо жарко. Тревожный сон заставил ее пробудиться с криком. Тут же Рэй влетел в спальню, на ходу натягивая халат.
– Что случилось? О, да ты как огонь! У тебя высокая температура!
– Нет, просто дурной сон приснился. Хочется пить…
Рэй принес стакан воды, и она жадно выпила, морщась при каждом глотке от саднящей боли в горле.
– Спасибо. Теперь мне хорошо.
Стефани откинулась на подушку, но он не уходил и пальцами отвел со лба больной взмокшие пряди…
