превыше всего. Пойдемте.
И она скользнула по направлению к маленькой гостиной, а Джайлз со вздохом последовал за ней.
Поэтическая прелюдия оказалась тяжелым испытанием – как и пророчил Джайлз, и со вздохом облегчения измученные слушатели вернулись час спустя в большой зал, где увидели все увеличивавшуюся толпу гостей, занятых праздными разговорами.
Лайза снова предприняла свои незаметные поиски, и на этот раз она мгновенно обнаружила Чада. Как и прежде, его голова сразу же поднялась, словно она окликнула его по имени, и он стал обегать гостей беспокойным взглядом, пока не увидел ее. Сердце Лайзы забилось, когда она почувствовала, что ее будто пронзают насквозь прекрасные изумрудные глаза. Он направился к ней, но когда его взгляд упал на Джайлза, он остановился, кивнул и отвернулся.
Лайза внезапно почувствовала себя одинокой и брошенной всеми. Инстинктивно она слегка отстранилась от Джайлза. Подняв глаза, она увидела впереди Джона Вэстона. Он искал кого-то и смотрел поверх голов гостей с такой неприкрытой нежностью, что Лайза почувствовала, как ее глаза увлажнились. Она повернула голову, уже зная, кого она там увидит, кто привлек внимание юноши. Конечно же, это была Чарити, стоявшая в центре беззаботно смеющихся друзей. Она густо покраснела, словно Джон протянул руку и коснулся ее щек, а потом обернулась и встретилась с ним взглядом. Чарити опустила глаза. Лицо Чада опять всплыло перед взором Лайзы со всей отчетливостью, и она стала беспокойно ходить туда-сюда по залу. «Господи, – думала она с горькой улыбкой, – это будет вечер, предательски выдающий сокровенные желания и беспокойную тоску!»
Разговоры вертелись по-прежнему вокруг Наполеона и его неожиданного успешного побега. Новости о продвижении его войск были у всех на устах, но, казалось, страх, что корсиканец словно на крыльях прилетит в Англию и сотрет всех в порошок, стал как по мановению чьей-то руки затихать. Теперь это вылилось в разговоры о Веллингтоне, о том, насколько быстро ему удастся разделаться с неприятелем. Скоро они договорятся до того, что будут воспринимать Наполеона чем-то вроде докучливой мухи. Обе темы Лайза считала пустыми и раздражающими.
Во время изысканного ужина Лайза оказалась в обществе баронета средних лет. Она улыбалась ему и очаровывала его до тех пор, пока он не заявил, что она почти похитила его сердце. Она смеялась вместе с друзьями, участвуя в их легкой пикировке с таким искрометным блеском ума, что они поклялись, что никогда еще не видели леди Лайзу в подобном расположении духа. Позже она с облегчением опустилась на вишневое канапе в другой гостиной и приготовилась отдать свои уши на растерзание какой-то модной итальянской примадонне. К ее досаде, Чад вошел в гостиную через несколько минут в сопровождении Кэролайн Пул, которая выбрала стул рядом с ней. Лайза отстраненно приветствовала Кэролайн и переключила свое внимание на певицу, уже начавшую свою первую арию. Все оставшееся время концерта она намеренно не отводила взгляда от примадонны.
После нескольких возвышенных рулад дородная дива взяла последнюю ноту, и Лайза беспокойно встала и поспешно проговорила несколько любезных фраз на прощание даме, с которой она сидела на канапе. Оставив без ответа попытки Кэролайн привлечь ее внимание к себе, она пошла к выходу из комнаты.
– Браво, Лайза, – послышался голос позади нее. – Вы исполнили свой долг гостьи. А теперь пора развлечься по-настоящему. Я приглашаю вас на игру в пикет.
– Ох… Джайлз, – ответила она рассеянно. – Я даже и не знаю…
Через плечо Джайлза она увидела, как рука Чада коснулась оголенных плеч Кэролайн, когда он помогал ей пробраться сквозь толпу гостей. Лайза одарила Джайлза ослепительной улыбкой.
– Мой сердечный друг, – сказала она, скользнув по его руке своими пальцами, затянутыми в перчатки. Ее неожиданно затуманившиеся аметистовые глаза заставили Джайлза резко остановиться, и взгляд его стал зорче. Он ничего не сказал, но приблизился к ней совсем вплотную и зашел так далеко, что приподнял ее волосы и запечатлел легкий поцелуй на ее шее. Залившись краской, она отстранилась и подняла глаза, чтобы взглянуть на Чада. Она увидела его презрительный взгляд. Резко отвернувшись, она пошла за Джайлзом в еще одну гостиную леди Вудкросс.
– А как ваше пари? – спросил Джайлз осторожно, сдавая карты.
– Что… ах, мое с Чадом пари? Думаю, дела идут прекрасно. Я недавно получила довольно внушительную прибыль.
– А Чад?
Она пожала плечами.
– Понятия не имею. Томас мне не скажет – даже если я попрошу… а уж Чад и подавно. Да у меня и нет, – она усмехнулась, – особого желания знать.
– М-м… – Джайлз взял в руки свои карты и стал их рассматривать с подчеркнутым интересом. – Говорят, он времени даром не теряет.
– Джайлз! Откуда вы знаете о делах Чада?
– А я и не знаю. Я просто повторяю то, что слышал.
– Что вы имеете в виду под «времени даром не теряет»?
Джайлз помедлил, прежде чем ответить, задумчиво сбрасывая карту.
– Как я понял, он много вложил в консоли. Ее лоб перерезала морщинка.
– Это кажется странным. Вряд ли можно получить скорый выигрыш, имея дело с правительством.
– Может, поэтому его дела и идут всего лишь хорошо. Хотя, – продолжил он, – к сожалению, в других вопросах ему повезло еще меньше. Вы слышали о его новой шелковой фабрике?
Лайза покачала головой, молча оценивая все услышанное.
– Вчера сгорела дотла. А ведь она была еще даже не закончена.
Лайза резко подняла голову.
– Но это ужасно! – еле дыша, проговорила она. – Это же огромные убытки.
Почему Чад ей об этом ничего не сказал? Конечно, у него не было причин делать это, но ее сердце чуть
