к флирту, так как говорил он серьезно, без тени улыбки, лишь в глубине его глаз чувствовалось легкое волнение.
– Вы не познакомились с Джеймсом до сих пор, потому что его трудно вытащить из Линкольншира. Он – ученый и бродит там по округе в поисках следов цивилизации Древнего Рима.
– Правда?! – обрадовалась Аманда. – Меня это тоже интересует. Вы и теперь ведете раскопки? Возможно... – она осеклась, заметив изумленный взгляд Аша. С не меньшим изумлением смотрел на нее и мистер Уинканон. – То есть, ну... – промямлила она, и, глубоко вздохнув, обернулась к незнакомому джентльмену, который как раз в этот момент подошел пригласить ее на танец. Заиграли вальс, она с готовностью согласилась и закружилась, удаляясь от жениха и его друга.
– Так-так, – Джеймс иронически усмехнулся. – А ты не говорил мне, что мисс Бридж учена, как «синий чулок».
– Да не такая она! Ей-богу, Джеймс, я и сам не знал, что этакое водится за моей нареченной. В ней ничего подобного и в помине не было, когда я с ней познакомился. Была обыкновенная благовоспитанная девица, – и он оторопело посмотрел вслед Аманде.
Аманда понятия не имела, с кем пошла танцевать, но молодой человек явно хорошо знал Аманду Бридж, потому что все время упоминал о людях и событиях, якобы известных ей. После двух-трех неудачных ответов на его нескончаемую болтовню, она раздраженно заметила:
– Давайте прекратим беседу, сэр. Мне бы хотелось полностью отдаться движению, так как я считаю вальс просто обворожительным танцем.
Это было не совсем правдивое высказывание, потому что в данном вальсе у нее пропало ощущение небывалой силы и ловкости, испытанное в волшебном танце с лордом Ашиндоном. Все равно, конечно, было приятно, и, когда музыка смолкла, она ответила на благодарность партнера задушевным поклоном.
Чтобы не подвергать себя больше никаким непредвиденным неприятностям, остаток вечера Аманда провела, беседуя с Сереной и теми подругами, которые знали о ее неурядицах с памятью. Она прохаживалась по переполненным гостевым помещениям дома Марчфордов и старалась болтать о пустяках, не вызывающих у нее никаких затруднений. Спустя час к ней снова подошел Аш.
– Вот-вот начнется последний танец перед ужином, – заметил он неторопливо. – По-моему, оркестр настраивается на буланжер. Пройдемся по залу?
Аманда без излишних слов положила свою руку на подставленную руку графа, подобрала длинный подол платья небрежным жестом, на отработку которого у нее ушло несколько часов, и встала рядом с Ашем.
– А каково значение танца перед ужином? – не выдержала она наконец.
– Во-первых, это действительно последний танец перед ужином. Во-вторых, даму на банкет сопровождает тот джентльмен, с которым она танцевала этот танец, – и он скосил на Аманду глаза («Холодные, – подумала она, – как зимнее море, но в них бывает проблеск тепла, как солнца луч над морем».). – Вы в самом деле не помните ничего из бесчисленного множества деталей, существенных для того общественного уклада, который мы называем цивилизацией?
Рассмеявшись, Аманда сказала:
– По поводу такого высказывания мои сту... – она судорожно глотнула, – мои мозги должны основательно поработать, прежде чем я смогу ответить. – «Господи, чуть не ляпнула о своих студентах в «настоящей жизни». А была ли та жизнь настоящей?» – подумала Аманда, но каждая клетка ее мозга кричала, что невозможно перенестись во времени вспять, чтобы поселиться в районе Мейфэр, в доме, который действительно был последним отголоском архитектуры восемнадцатого столетия; но никакое иное объяснение происходящего не казалось приемлемым. Внутренне собравшись, она сказала спокойно:
– Да, милорд, я в самом деле забыла все, чем жила Аманда Бридж. Похоже, я стала, – добавила она осторожно, – другим человеком.
Слова ее совпадали с предположениями графа настолько точно, что он остановился и пристально посмотрел ей в глаза. Она с трудом выдерживала его взгляд и вздохнула с облегчением, когда увидела, что к ним направилась полная пожилая дама, увешанная драгоценностями, и поздоровалась с графом. Он ответил на приветствие и учтиво спросил:
– Как вам нравится этот вечер, леди Чаффинг? – Затем, повернув лицо к Аманде, сказал: – А мы только что вспоминали о чудном вечере в саду леди Чаффинг на прошлой неделе. Мисс Бридж считает, что для нее это был самый замечательный праздник.
– О да! – подхватила Аманда. – Боюсь, я представляла собой ужасное зрелище, поглощая множество лакомых блюд.
– Ну что вы, дорогая, – возразила леди, снисходительно протягивая руку Аманде, – вы выглядели так же прелестно, как и сегодня. – Она доверительно склонилась к Аманде: – Быть может, мне не стоило упоминать об этом, – ее щеки сморщились в кокетливой улыбке, – но ваша мама намекнула, что нам следует ожидать одного очень интересного объявления, – и ее глаза вопросительно забегали между Амандой и графом.
– Боже, – пролепетала Аманда, – я...
– По-моему, миледи, – мягко вклинился Аш, – миссис Бридж вряд ли имела в виду возбудить какие-то пересуды, которым, насколько мне известно, и вы не потворствует е. Леди Чаффинг разочарованно поджала губки, но приняла отповедь с милой миной. Поболтав еще немного, она удалилась, наградив на прощание многозначительной ухмылкой.
– Ну и ну! – прошептала Аманда. – Я потрясена! Вы попали не в бровь, а в глаз, она такого не ожидала.
– Искусство, приобретенное опытом, пробормотал он. – Не хотите выйти подышать свежим воздухом? По-моему, сегодня тепло и пальто вам не понадобится.
В действительности вечер был душным и дамы, прогуливавшиеся в сопровожден своих кавалеров на небольшой открытой террасе позади дома, усиленно работали веерами. В весеннем воздухе пахло цветами, и Аман восторженно воскликнула:
– Больше всего в Англии мне нравятся цветники. Даже в городе цветы растут почти у каждого дома.
– Наверное, это от наших сельских корней. Ведь детство большинства обитателей района Мейфэр
