– Ну, а реклама, пиар?
– Это другое дело. Вон Живун сейчас щелкает участников на ступеньках мэрии для газеты.
– А ты-то готов идти в мэры?
– Слава богу, мы с тобой не сегодня это придумали.
– Может, передумал.
– Смеешься, после всего этого назад пути нет.
Волков знал таких людей, как его сват. Внешне нормальные и даже успешные, у них деньги, работа, положение, но цель жизни они видели не в этом. Им хочется власти. Чем больше власти они получают, тем больше хочется. Это как наркотик. Директору школы хотелось стать мэром. Стань он мэром, ему сразу же захотелось бы губернаторствовать. Больные люди! Признаться в этом они могут только близким или по необходимости. Здесь совпало и то и другое. Волков для Качера был родственником и подельником.
– Как сам считаешь, шансы есть?
– Неплохие. Меня знают как председателя совета города – должность ответственная и уважаемая. Родители знают меня как директора школы. Полгорода за меня.
– Смотри, теперь деньги не только твои, деньги семейные, – пошутил Волков. – Не просади даром на выборах. Выборы ведь лотерея.
– После того, что мы сделали...
– А что мы сделали? Я, простите, посредник. Это так совпало, что у меня полно друзей-афганцев без работы, а ты, сват, – Волков подчеркнул «сват», – ты заказчик. По нашим законам, заказчику даже больше срок дают, что исполнителю.
– Ты о детях подумай! Если все это вылезет – как им жить?
– А ты раньше подумать об этом не мог?
– Ты же говорил...
– Говорил. Так и есть. Следствие зашло в тупик. У них даже подозреваемых нормальных нет. Знаешь, кого подозревают?
– Нет, меня не вызывали.
– Бездриско.
– Да ты что!
– Он был на месте преступления, прямо в то утро.
– Знаю.
– А вот чего ты не знаешь: я для безопасности обхожу все кабинеты администрации. У него на столе нашел коробку с патронами от «макарова».
– Да я ее сам видел, он хвастался еще.
– Перед праздниками я ее взял. Пока майские, потом наш Бездриско куда-то уехал, потом он в приемной раз в неделю бывает. Короче, патроны свои он еще не нашел.
– А ты их отдал своим афганцам?
– Ты догадливый. Концов теперь не найдешь.
– А ты сам не хочешь в мэры попробовать?
– Нет, это не мое.
– Ты как первый зам тоже у народа на слуху. Может, стоит рискнуть?
– Нет, не стоит. Главное, что для милиции и суда доказательств нет, а писакам, типа того же Живуна или еще кого из газеты, доказательств не надо.
– А что, все-таки что-то просочилось?
– Ну не круглые же дураки в городе. У меня в школе КГБ пятерка была по юриспруденции. Задайся вопросом: кому это выгодно?
– Да всему городу выгодно. Вместо этого козла будет нормальный мэр.
– Нет, а кто денег на этом поимел?
– Я, ты.
– Вот это и ищут. Деньги ищут. Где деньгами пахнет, там и преступление, говорил мой профессор. Поэтому я лучше в тени. Так мне привычнее.
У Качера отлегло. Он и сам не хотел видеть Волкова конкурентом на выборах.
– Ну хорошо. Мне твоя поддержка очень нужна. Ты умеешь делать то, что другие не умеют.
– Только ты за пределами этой комнаты забудь. Смотри, не ляпни где-нибудь.
– Ты что!
– Смотри, и с профессионалами бывает.
– Меня в армии отучили болтать.
– Вот и хорошо.
Сваты молча вышли из секретной комнаты. Волков закрыл секретный отдел и молча пошел к себе.
После того, как Волкова в сентябре выгнали с работы, целый год никто и не вспомнил про секретную комнату, и она стояла пустая, как будто ее не было, пока новый мэр не начал в здании ремонт.
История после истории
В следующее воскресенье в Погорске прошли выборы мэра. Уже в понедельник Гурченко сдал дела в Покровске и полностью переехал на работу в Погорск, к Докину. Тем более, там тоже было чем заняться. Висело нераскрытое убийство зама главы города.
Что касается убийства мэра Покровска, то расследование не окончено до сих пор. Сменились два главных следователя, а следствие не продвинулось ни на шаг. Оно и не продвинется, пока не найдут синюю папочку Гурченко, где кое-что есть, вы сами об этом знаете. Гурченко – неплохой следователь. По делу об погорском убийстве он нарыл столько, что Докин пошел под суд, но до него не дожил. При странных обстоятельствах повесился на рукаве тюремной робы в самом охраняемом тюремном изоляторе страны. И все только потому, что следователи прокуратуры нашли папочку.
Я очень люблю, когда в конце книги пишут, что же произошло с действующими лицами потом. Как Пушкин «Пиковую даму» закончил: Лиза быстро вышла замуж, а Германа свезли в сумасшедший дом. Но летописец не властен над временем и не знает, что станется с героями повести сегодня и что будет с ними завтра.
В августе покровцы выбрали себе нового мэра. Им стал Стоянов, который не просто включился в борьбу, но и уверено победил. За него проголосовало больше 80 % покровского народа. За его конкурента, Качера, проголосовало меньше 7 %. Качера через полтора года провалили и на выборах в городской совет, не за горами и то время, когда его выгонят и из директоров школы.
Ирина благополучно родила мальчика. Участвовать в избирательной компании с грудным ребенком не очень-то сподручно, поэтому Ирина снова пришла к Стоянову уже на инаугурацию в Дом ученых. Губернатор вручил Стоянову удостоверение, академики и министры на сцене жали ему руку, а он прочел без ошибок клятву главы города. Приехал даже мэр Погорска Докин. Как-никак Погорск – районный центр. Тоже говорил слова и жал руку.
Депутат Бездриско попал под новый избирательный закон, когда всех депутатов выбирают по партийным спискам. Болезнь его все еще не прошла, и он все также маниакально ненавидит Стоянова, считая его виноватым во всех своих неудачах.
Профессор Шварц по-прежнему изучает затмения, но все больше работы за него выполняет Кузнецов, который защитил диссертацию и стал кандидатом наук.
Бизнес у Львова расцвел, и он теперь крупный предприниматель, участвует в больших проектах, мелочевкой не занимается.
Студентка-практикантка Людмила окончила институт в Москве, стала врачом в частной элитной клинике. Вышла замуж и счастлива. Счастлив ли ее муж, не знаю, ведь красивая жена – не твоя жена, говорит народная мудрость.
В эпоху стабильности спрос на нитки падает. Падает и производство ниток в Покровске. Геморроев подумывает продать фабрику под застройку и перебраться наконец в Ниццу, в свою скромную десятикомнатную квартирку с видом на море.
Летом того года ушел из жизни Максимов, унеся с собой многое, что помогло бы в расследовании убийства Потерянова. Умер он счастливым, после того как его сын принес с выпускного вечера аттестат зрелости.
