д'Аво, он заедет еще в Соединенные провинции. Его задача — убедить их не вступать в односторонние переговоры с Испанией. Вполне возможно, что в конце года мсье Сервьен вернется.
— А монсеньор Чиджи?
— Он также покинул резиденцию нунция.
— Мсье де Колиньи будет по-прежнему возглавлять корпус гонцов?
— Да, Энгиен одобрил предложение Его преосвященства, и Колиньи уже начал подбирать людей в свой отряд. Мы очень надеемся, что он сумеет обеспечить безопасность наших курьеров, тем более что вам удалось обезвредить шпиона.
Вместо ответа Луи просто кивнул. Он совсем не был уверен в своем успехе.
В это самое время во дворце Лианкур маркиз де Фонтрай дочитывал письмо, только что полученное от герцогини де Шеврез через посредство ее друга, графа де Монтрезора.
Мари де Роан, пребывавшая в поместье недалеко от Тура, которое находилось под наблюдением после ареста герцога де Бофора, не оставила своих замыслов и преследовала единственную цель, полагая ее спасительной для будущего Франции, а особенно — своего: союз с Испанией, где Франция стала бы государством, подчиненным Габсбургам.
Разумеется, после провалившейся попытки убить Мазарини в конце августа, герцогиня во многом потеряла кредит доверия у испанцев, и на руках у нее совсем не осталось хороших карт, но, к счастью, маркиз де Фонтрай остался верен ей.
Между тем, несмотря на внешнюю преданность герцогине, маркиз преследовал другую цель, о которой не говорил никогда и никому: он страстно желал свергнуть монархию, дабы учредить во Франции республику и стать ее первым консулом.
Однако чтобы реализовать подобные честолюбивые намерения, он нуждался в союзниках, пусть даже временных, и особенно в деньгах.
Несколько месяцев назад ему удалось подкупить одного из служащих шифровального бюро, благодаря которому он поставлял испанским друзьям ценную информацию. Несмотря на неудачи герцогини де Шеврез, министры Филиппа IV, знавшие, на что он способен, относились к нему с почтением. Разве не он год назад передал королю Испании тайный договор, который составили герцог Буйонский, мсье де Сен-Map, Гастон Орлеанский и королева?
В то время я был всемогущ, с грустью думал порой Фонтрай. Тогда я был настолько силен, что смог получить от Испании четыреста тысяч экю для герцога Орлеанского и сорок тысяч экю годовой пенсии для Буйона и Сен-Мара в обмен на Руссийон!
Но заговор был, в конечном счете, раскрыт, и ему пришлось бежать в Англию.
Тайно вернувшись после смерти Ришелье, он замыслил еще более честолюбивый план: убить короля и, пользуясь наступившими вслед за этим беспорядками, учредить регентский совет, взяв власть в свои руки с помощью некоей марионетки.
Ему удалось отравить Людовика XIII, и он естественным образом поддержал Важных и герцогиню де Шеврез в их попытке захватить власть, рассудив, что впоследствии легко от них избавится. Но заговорщики провалились из-за Луи Фронсака. Тот самый маленький нотариус, из-за которого Сен-Map взошел на эшафот, сумел разоблачить и этот комплот, помешав даже убийству паяца Мазарини!
Очередная неудача могла обойтись Фонтраю очень дорого. К счастью, он не слишком вылезал вперед в интригах Важных и знал, что Мазарини не будет преследовать его, если он по-прежнему останется в тени. Тюремное заключение предполагает допрос, в ходе которого могли бы всплыть интересные детали. Например, о королеве — ведь у него имелись доказательства, что она была душой заговора Сен-Мара, да и всех предыдущих комплотов, поддержанных Испанией!
Сегодня Мазарини стал слишком силен, и избавиться от него насильственными средствами не представлялось возможным. Тем не менее, маркиз де Фонтрай полагал, что сумеет добиться отставки и падения итальянца, если тот провалит переговоры в Мюнстере. Война обходилась дорого. Государственная казна была пуста. Народ роптал против поборов, а парламент отказывался вводить новые налоги, которые затрагивали уже и богачей. Если Мазарини потеряет за столом переговоров то, что Энгиен и его армия завоевали ценой солдатской крови и разорения бедняков, все может заколебаться. Народ, судейские чиновники, буржуа, военные, знать — все потребуют отставки министра, быть может, даже отречения регентши. Регентом станет принц Орлеанский, и тогда наступит хаос. Революция, наконец, разразится — как в Англии.
Фонтрай часто с восхищением думал об этом сквайре, этом мелкопоместном деревенском дворянине по имени Оливер Кромвель, который возглавил мятеж лондонского парламента против короля Карла I. Вот какому примеру должно следовать.
Итак, похищение депеш, адресованных полномочным представителям в Мюнстере, и продажа их Испании преследовали двойную цель: во-первых, обогатиться, ибо ему понадобятся деньги, когда произойдет революция, во-вторых, подорвать позиции Мазарини.
Клод Абер оказался хорошим шпионом. Он не только скопировал некоторые депеши, переданные затем испанцам в залог верности, но также запомнил часть секретных реестров, которые Россиньоль использовал для шифровки.
Гибель служащего положила конец этой комбинации, однако у Фонтрая появился новый агент в недрах шифровального бюро. Если тому удастся раздобыть основную часть реестров Россиньоля, он с его с превосходным знанием французской дипломатии сумеет понять содержание всех депеш, отправленных полномочным представителям на конференции в Мюнстере.
И тогда он продаст испанцам и австрийцам универсальное оружие, которое позволит им одержать верх на переговорах.
Его великий замысел очевидным образом предусматривал захват и тех депеш, которые не сможет украсть новый агент в шифровальном бюро. Их надо будет отбирать непосредственно у гонцов. Это вполне осуществимо, ибо шевалье де Шемро знал нескольких из них и уверял, что с подкупом проблем не будет.
Правда, есть тут одна трудность: герцог де Ларошфуко, давший ему приют, друг Мориса де Колиньи, рассказал ему, что Бриен собирается создать корпус гонцов, который возглавит Колиньи.
Подобный проект, должным образом претворенный в жизнь, существенно осложнит честолюбивые замыслы маркиза де Фонтрая. Он был знаком с Колиньи и знал, что тот отберет лучших и абсолютно неподкупных воинов.
Следовательно, Колиньи должен исчезнуть.
Убивать его не стоит — это и невозможно, и неразумно. У хитроумного маркиза де Фонтрая уже созрел более коварный план, зародившийся в его изощренном сознании после возвращения Энгиена и Колиньи в Париж. Именно для реализации этого плана и нужна помощь герцогини де Шеврез, ибо только она могла повлиять на герцога де Гиза.
Фонтрай с большим трудом сумел переправить свое послание Мари де Роан, а той пришлось приложить еще больше усилий, чтобы ответить ему, ибо за поместьем Кузьер, где ей предписано находиться, денно и нощно следили лучники и судебные приставы. Но герцогиня де Шеврез была опытной интриганкой, а кроме того, имела верных сторонников, готовых рискнуть ради нее жизнью. В конечном счете, ее письмо доставил во дворец Лианкур Клод де Бурдей, граф де Монтрезор, ведавший всей корреспонденцией герцогини.
Уже завтра, решил маркиз де Фонтрай, надо будет повидаться с герцогом де Гизом и изложить ему свою просьбу.
Итак, проблема с размещением в Тулузе успешно разрешена. Теперь Луи должен как можно быстрее встретиться с Гастоном. Одного Гофреди в поездке, да еще зимой, ему не хватит. Конечно, старый вояка прекрасно управляется с лошадьми, но хорошим кучером его не назовешь. А уж часами сидеть на козлах в холодную погоду он и вовсе не способен.
Зато Гастон обожал такого рода тяжелые испытания. И Луи знал, что он с радостью отправится в путешествие, даже если придется нанять еще одного кучера. Гофреди и должен был озаботиться этим, отправившись после полудня на улицу Сен-Мартен.
