свои траурные одежды, но мудро придержала язык. Это могло вызвать еще одну дискуссию по поводу Бертранда. Ее появление на сегодняшнем рауте уже и так взволновало гостей, а Кэтрин вовсе не желала обсуждать своего покойного мужа.
– Вы кого-то искали, леди Кэтрин?
– Да, искала. Вас. – Это была не абсолютная правда, в строгом смысле этого слова, но Стэнтон действительно воплощал то, что она искала – тихую заводь среди бурных вод.
В его глазах вспыхнуло очевидное удовольствие.
– Как кстати я объявился!
– Да. Вы... объявились.
Стэнтон был такой мощный и сильный, такой знакомый и все такой же привлекательный. Безупречный кандидат на то, чтобы отвлечь Кэтрин от ее печалей и разогнать надоедливых кавалеров, которые жужжали вокруг нее весь вечер, словно пчелиный рой.
Его губы изогнулись в улыбке.
– Вы скажете, почему искали меня, или мы будем играть в шарады?
– Шарады?
– Это такая забавная игра, когда один человек изображает слова пантомимой, а другие пытаются угадать, что он имеет в виду.
– Понимаю. – Она поджала губы и с преувеличенным вниманием стала его рассматривать. – Гм-м... Ваш несколько небрежный галстук в сочетании с чуть обозначившейся морщинкой между бровями указывает на то, что вы были бы довольны, если б Филипп остался здесь поболтать со всеми этими потенциальными инвесторами.
– Очень острое наблюдение, леди Кэтрин. Филипп как рыба плавает в здешних водах. Мне остается только надеяться, что я не распугаю всех наших кредиторов, прежде чем Мередит родит наследника, а Филипп вернется в Лондон.
– Я видела, что на вечере вы разговаривали с несколькими джентльменами. Никто из них не выглядел испуганным. А что касается Филиппа, я рада, что он приехал на праздник, пусть даже и ненадолго.
– Он сказал, что Мередит настояла на этом. Довольно странно, не правда ли, если принять во внимание ее состояние здоровья?
– Вовсе нет. – Кэтрин усмехнулась. – Вчера я получила от Мередит письмо, в котором она сообщает, что мой обычно очень уравновешенный и собранный братец взял вдруг странную привычку нервно вышагивать по комнате и драматично восклицать: «Разве еще не пора?!» Через две недели подобного поведения она была готова дать ему по голове. А потому, не рискуя нанести вред отцу своего будущего ребенка, Мередит ухватилась за подходящий предлог – нынешний раут. Она буквально выставила моего братца из дома.
Стэнтон подавил смешок.
– А, понимаю. Да-да, могу себе представить, как Филипп кружит над Мередит! Волосы всклокочены, галстук сбит набок...
– Галстука вообще нет, – со смехом поправила его Кэтрин.
– Очки перекосились...
– Рубашка измята...
– С закатанными рукавами. – Эндрю покачал головой. – Могу только посочувствовать бедняжке Мередит. Хотел бы я оказаться в поместье Грейборн и насладиться этим зрелищем.
Кэтрин махнула рукой, отметая эту мысль.
– Нет-нет. Вам хочется оказаться где угодно, только не здесь. Вы просто не хотите заниматься инвесторами.
В глазах Стэнтона мелькнуло странное выражение, лицо расплылось в улыбке. Нет, скорее это была усмешка, породившая две ямочки на щеках. Усмешка, которой Кэтрин была не в силах противостоять. Она ответила тем же. Он склонился над ней, и Кэтрин уловила слабый аромат сандалового дерева. По спине ее скользнул непонятный холодок, хотя в комнате было очень тепло.
– Должен признаться, леди Кэтрин, что сбор средств вовсе не является моим любимым времяпрепровождением. Я ваш должник за эти минуты безмятежного спокойствия.
Кэтрин с удовольствием сказала бы ему, что тоже его должница, но воздержалась.
– Я видела, что вы говорили с лордами Бортрашером и Кингсли, а также с миссис Уорренфилд, – заметила она. – Ваши усилия увенчались успехом?
– Полагаю, что так. Особенно в случае с миссис Уорренфилд. Муж оставил ей довольно значительное состояние, а она любит античность. Прекрасное сочетание, если учесть наши с Филиппом интересы.
Кэтрин улыбнулась, и у Эндрю перехватило дыхание. Она такая красавица! Черт подери, весь ход разговора полностью вылетел у него из головы, он просто стоял и смотрел на нее, но внутренний голос все-таки вернул его к действительности: «Прекрати на нее пялиться и поддерживай разговор! Поторопись, а то явится лорд Как-его-там, притащит огромный букет и будет фонтанировать сонетами».
Эндрю прочистил горло:
– А как поживает ваш сын, леди Кэтрин?
На лице женщины отразилась смесь гордости и грусти.
– Вообще-то здоровье у Спенсера в порядке, вот только нога... беспокоит.
– Он не приехал с вами в Лондон?
