в курсе.
– Я не знаю, вел ли Кармайкл расследование в чьих-то интересах или для себя самого, но он не тот человек, которого наняли лорды Маркингуорт, Уитли и Каруэдер.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что этот человек – я.
Кэтрин почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Она вдруг вспомнила, почему никогда не любила сюрпризов: они так чертовски... удивляют. Если бы она могла, то рассмеялась бы от иронии судьбы. Откашлявшись, она заявила:
– Что ж, мое признание очень облегчает твою миссию. Эндрю удивленно поднял брови.
– На самом деле оно ставит меня в дурацкое положение. Мне очень нужен гонорар, который они предложили.
– Гонорар? И какой же?
– Пятьсот фунтов.
У Кэтрин буквально отвалилась челюсть.
– Да это целое состояние!
– Вот именно. – Он провел ладонями по лицу и тяжело вздохнул. – У меня были планы на эту сумму. – И не успела Кэтрин уточнить, что это за планы, как он продолжал: – Разумеется, ты не должна бояться, что я раскрою твою тайну.
– Благодарю. Но вопрос остается открытым, ведь мистер Кармайкл тоже знает.
Эндрю стиснул челюсти.
– Если он знает о тебе, он знает и о том, что миссис Ролстон тоже в этом замешана.
Кэтрин прижала руки к щекам, чувствуя, что очень виновата перед подругой.
– Как я могла об этом забыть?! Ведь Женевьева тоже в опасности! Надо ее предупредить.
– Согласен, но ты не покинешь этот дом. Рассказать о случившемся может Милтон. Он предупредит и миссис Вилстон, и ее слуг, а для охраны возьмет лакея и Фрицборна. – Стэнтон стиснул ей руку. – Я через минуту вернусь, грейся пока у камина и...
– «Не открывай дверь никому, кроме меня», – закончила Кэтрин за Эндрю.
Эндрю вернулся через десять минут и сообщил:
– Они уже на пути к Ролстон-коттеджу. Беспокойство Кэтрин чуть-чуть улеглось.
– Благодарю.
– Не за что. А теперь вернемся к твоим делам с «Руководством». Я так понимаю, что идея книги принадлежит миссис Ролстон?
Кэтрин кивнула.
– Она сказала, что хотела бы написать книгу, но боль в изувеченных болезнью руках не позволяет ей это сделать, и я предложила ей свои услуги.
Не в состоянии усидеть на месте, Кэтрин принялась ходить по комнате.
– Я записывала под диктовку Женевьевы. Меня так увлекла эта работа! Много лет никто, кроме Спенсера, во мне не нуждался. Я наслаждалась тем, что хоть кому-то полезна. А что касается содержания, то все в этой книге казалось мне завораживающе интересным, я ведь практически ничего об этом не ведала и очень радовалась, возможности научить женщин тому, что и сама была бы счастлива узнать до замужества. Признаюсь, я испытывала какое-то извращенное удовольствие, представляя, какой ханжеский переполох поднимет эта книга в свете. Я наслаждалась от одной только мысли, что смогу хотя бы анонимно отыграться за ту жестокость, с которой многие из них отнеслись к Спенсеру.
Немного помолчав, она спросила, глядя ему в глаза:
– Знаешь, что после рождения Спенсера у меня за спиной болтали люди, которых я считала своими друзьями? Что сказал мне в лицо мой собственный муж? – Она сжала кулаки. – Что для Спенсера не может быть надежды. Его недостаток отвратителен. И что его разум будет, без сомнения, так же изуродован, как нога. Муж сказал, что наш сын не заслуживает того, чтобы унаследовать титул, и что было бы лучше, если бы он умер... – На этом слове голос Кэтрин дрогнул. Она даже не чувствовала, что по ее лицу катятся слезы, пока одна из них не упала ей на руку.
Эндрю обнял ее, пытаясь стереть слезы с ее щек.
– Мне так жаль, что вам со Спенсером пришлось пережить такое невероятно жестокое отношение.
– Но я-то видела лишь своего драгоценного мальчика, – шепотом продолжала Кэтрин. – Видела, как его глаза наполняются болью, и вовсе не из-за болезни. Сыну было больно, потому что очередной представитель «хорошего общества» демонстрировал пренебрежение к нему. – Она судорожно вздохнула. – Но даже в самых диких снах не могла я предположить, что, написав «Руководство», подвергну опасности свою жизнь, а значит, и жизнь моего сына. – Она подняла дрожащую руку и положила ладонь на щеку Стэнтона. – Вот и ты пострадал, Эндрю. Видимо, Кармайкл хотел сегодня ночью напасть на меня, а когда ты встал у него на пути, он набросился на тебя. И мог даже убить.
Эндрю повернул голову и со страстью поцеловал ладонь Кэтрин.
– У меня очень крепкая голова. И у Кармайкла, видно, тоже. Я думал, что послал его в нокаут.
– Кармайкл, – хмурясь, повторила Кэтрин. – Не он ли установил личность человека, который в меня стрелял?
– Именно он. Вот ведь совпадение! А я не очень-то доверяю совпадениям. Если учесть сегодняшнее
