женщина, мать троих детей, колдовство свое она давно бросила. У кого достанет сил поднять палицу Сасунского царства? Кто дерзнет взять в руки меч-молнию?..
Попытался Верго поднять отцову палицу – даже с места не сдвинул, надорвался, нажил себе грыжу. Оган был мал, Мгер еще моложе, от Мсра-Мелика его скрывали. Конька Джалали привязали в темной конюшне, землей завалили окошко и дверь.
Остался Сасун без хозяина, без заступника. Мсра-Мелик без боя занял Сасун, данью его обложил, объявил:
Каждый год доставляйте мне много добра:
Сорок полных-преполных вьюков серебра,
Сорок золотом чистым набитых вьюков,
Сорок дойных коров, сорок добрых быков,
Сорок женщин высоких – верблюдов грузить,
Сорок ростом поменьше – чтоб жернов крутить,
Сорок дев, чтоб натешился ими я всласть,
Сорок телок и сорок коней – чтоб под масть!
Наложил эту дань Мсра-Мелик на Сасунское царство и вместе с войском воротился к себе в Мсыр.
Была Армения данницей арабского халифа, стала Армения данницей Мсра-Мелика.
Прошло некоторое время.
Однажды Кери-Торос созвал сасунских князей на совет и с такою речью к ним обратился:
– Правитель Сасунского царства должен быть из рода Санасара. Что скажут его дети?
Горлан Оган молвил:
– Верго! Ты старший брат, тебе и надлежит править.
– Не могу, – отвечал Верго. – У меня грыжа.
– Так кто же тогда будет править? – спросил Кери-Торос. – Оган и Мгер еще малы.
Судили-рядили, наконец Кери-Торос молвил:
– Пока подрастут ребятишки, пусть правит Дехцун-цам.
Дехцун-цам вывела из стойла Конька Джалали, набросила на него седло перламутровое, надела стальную уздечку, сама облеклась в Санасаровы доспехи, взяла меч-молнию, заградилась щитом и села в седло – хотелось ей по Сасунским горам поездить, государство Сасунское своими глазами увидеть.
Весь город вышел поглядеть на сасунскую царицу: ведь она после смерти Санасара еще ни разу солнца не видела, на глаза народу не показывалась.
Поздоровалась она с народом, припустила коня и ускакала.
Долго ли, коротко ли, достигла она того самого Молочного родника, из которого некогда пили Санасар с Багдасаром.
Тут сошла она с коня и уздечку сняла, чтобы конь пасся на воле. Сама села у родника, попила-поела, Джалали напоила, а потом растянулась на зеленой траве и уснула. И она и Конек Джалали были изнурены, от обоих остались кожа да кости.
Проснулась Дехцун-цам, смотрит: и она и конек поправились, раздобрели, вновь в силу вошли. Диву далась Дехцун-цам. Помчалась домой, рассказала домашним про чудо.
– А что же тут удивительного? – молвил Кери-Торос. – Ведь Санасар с Багдасаром богатырскую свою мощь от этого самого родника получили. Он упоминается в священных сасунских книгах.
Минуло Мгеру семь лет. Росту он был семь кангунов [
И вот однажды обратился он к Дехцун-цам с такою речью:
– Матушка! Что же мне, в недорослях век вековать? Дозволь мне сесть на коня, погарцевать, погулять по горам и ущельям, поохотиться, стать настоящим мужчиной, на людей посмотреть и себя показать!
– Дитя мое! – молвила мать. – Ты еще мал, это тебе не по силам. Потерпи. Вырастешь – тогда и делай что хочешь.
– Нет, матушка, – возразил Мгер. – Нет у нас в доме мужчины. На нас могут дэвы напасть, дом наш дотла разорить. Мне надобно упражняться, готовиться к встрече с врагом.
Поняла Дехцун-цам, что не переспорить ей сына.
– Иди, сынок! – сказала она.
Взял Мгер стрелы и лук, пошел в горы охотиться.
И пристрастился он с того дня к охоте. Ходил пешком – коня у него не было.
Однажды он долго гонял за лисицами, совсем из сил выбился, запыхался, но так и не поймал ни одной. Вечером, усталый, сердитый, вернулся домой и зашвырнул лук.
– Что ты такой сердитый, мой мальчик? – спросил Кери-Торос.
– Ах, дядя! – отвечал ему Мгер. – Чтоб этим лисицам подохнуть! Убегают они от меня. Вымотали мне всю душу.
Мгер к тому времени растолстел и бегал с трудом, ногами в земле увязал.
– Чудной ты парень! – воскликнул Кери-Торос. – Сумасброд ты сасунский! Да разве человеку угнаться за зверем пешком?
– А что же мне делать, дядя?
– В городе Битлисе у тебя есть дядя, князь Горгик, – отвечал Кери-Торос. – У него сорок коней. Пойди и доброго коня у него возьми – его от этого не убудет. Сядешь на коня и поедешь на охоту.
Утром, чуть свет, Мгер объявил матери:
– Матушка! Дай мне хлеба – я в Битлис иду.
Взял два хлебца, за пояс их заложил, взял дубину и пошел путем- дорогой.
– Битлис! Где ты? Я к тебе спешу!..
И вот вступил он на окраину города Битлиса.
На улице детишки играли. Смотрят; идет великан с целым бревном на плече.
– Ну и ну! – сказали ребятишки. – В первый раз видим такого человека! С бревном на плече идет!
Мгер подошел к ним, спросил:
– Эй, ребята! Где дом князя Горгика? Дети обступили его.
– Мы тебя проводим, – сказали они. И довели до места.
Мгер дубину свою приставил к стене и вошел. Князь Горгик вел беседу со своими друзьями-князьями. Мгер отвесил поклон. Князь Горгик и внимания не обратил на него. Он сидел выше всех. «Уж верно, это мой дядя и есть», – подумалось Мгеру. Подошел он к князю, взял его за руку, стиснул слегка, а князю Горгику показалось, будто рука у него сломалась в семи местах. Подивился
