Но Поляков славился умением одержать удар и оставил гнев Красотки без внимания. И тогда этот гнев направился по привычному руслу.
— Винсток! — закричала Красотка. — Это вы виноваты! — Поляков вздрогнул от неожиданности и едва не выронил трубку, — но невысокий джентльмен в очках и шляпе, которого родители нарекли именно так, спокойно поднял глаза, оторвавшись от изучения талмуда с записанными в нем, музыкантами всех сортов, и возмущенно отведал:
— Я? Я — администратор группы, а не классная дама!
Крыть было нечем, да и, как судачили между собой девушки из оркестра, Винсток оказывал свои услуги Красотке не только в качестве администратора труппы… Конечно, для этих сплетниц нет ничего святого, они не верят ни в какие отношения между мужчиной и женщиной, кроме предосудительных, но, с другой стороны, когда тебе за двадцать… И Красотка опять принялась нервно ходить по кабинету.
Поляков дымил сигарой и ворковал в трубку:
— Але, попросите Бесси Мейер! — Лицо его вдруг выразило такое изумление, как если бы к нему явился вдруг Стоковский и попросил устроить его тапером в ресторан. — Уехала в Филадельфию? — переспросил он, словно не верил собственным ушам. — С симфоническим? — На том конце провода уже решили, видимо, что имеют дело с идиотом, которого все в этом мире удивляет несказанно, и повесили трубку.
Поляков уставился на Красотку.
— Бесси играет в оркестре Стоковского, — проговорил он почти шепотом. — Как вам это нравится?
— Кривоногая Бесси?! — Красотка, казалось, была поражена не меньше Полякова.
«Ах, эта женская зависть, — подумал Поляков. — Ну сказала бы, что Бесси плохо играет или не знает нотной грамоты… Как будто кривые ноги и симфоническая музыка — две вещи несовместные». А вслух сказал:
— Да, ей уже подавай Филармонию!
— О-о-о, — стонала Красотка, уже не зная, от чего: от зависти к кривоногой, но симфонической Бесси или от предстоящего срыва гастролей.
Винсток, все это время сидевший молча, оторвался от своих записей и невозмутимо спросил:
— А может быть, Розмари Шульц?
Поляков с ходу отмел предположение, отмахнувшись сигарой.
— Ее бросил любовник, и она полезла в петлю, — бросил он.
— Боюсь, что и нам предстоит сделать то же самое, если к вечеру мы не откопаем двух девочек, — пробормотала Красотка, направляясь к двери.
Все, для нее это слишком. Пусть Поляков тут звонит и узнает всякие гадкие новости — ей необходимо передохнуть. Еще одна язва ей ни к чему. Винсток проворно собрал свои тетрадки и направился вслед за Красоткой. Уже выходя, он обернулся и строго сказал:
— Слушай, Сиб, ты знаешь, кто нам нужен. Расшибись в лепешку, но чтобы к восьми они были в вагоне.
Поляков рассыпался в привычных заверениях:
— Кому вы говорите! Я же Поляков! — Прозвучало это так, словно он по меньшей мере папа римский, — Как только кто-нибудь подвернется, я тут же вам звякну: дзинь-дзинь…
— Ну ладно, пока, — вздыхая, ответила Сью. — Похоже, что с вами я наживу еще одну язву желудка.
— Нэлли, междугороднюю! — заорал Поляков, вновь хватая трубку.
«Инструменты нужны, а вы — нет!»
Поляков продолжал терзать телефон, стараясь в очередной раз подтвердить свою репутацию «Полякова, который может все», и рассылал крики о помощи по всей территории страны, когда оба претендента на Флориду ворвались в его кабинет, едва не сбив с ног Красотку Сью и ее верного оруженосца Винстока.
— Здравствуйте, Сиб, мы согласны! — с порога закричал Джо.
Джерри, радостно улыбаясь, поддакивал:
— Да, да, мы согласны!
— Вы о чем? — не понял Поляков.
— Ну как же, Флорида, Майами! — в свою очередь удивился Джерри.
— Флорида, Майами? — Обычно Поляков с ходу схватывал суть вопроса, не заставляя собеседника повторять дважды. Но сегодня день, ей-богу, какой-то странный — то кривоногая Бесси пиликает симфонии в оркестре Стоковского, теперь эти с Майами… Вот что значит — работа каторжная и без отдыха. Надо что- то делать… Самому, что ли, удрать во Флориду, в Майами?
— Надеюсь, мы не опоздали? — подобострастно улыбнулся Джо.
Куда они торопятся, черт бы их всех подрал?
— Вы что комедию ломаете? — не выдержал, наконец Поляков, вмиг превратившись в отпетого грубияна. — Катитесь отсюда! Хоть в Майами, хоть к черту на рога! Але, девушка, дайте мне Нью-Йорк, агентство Морриса, — ласково пропел в трубку Поляков.
— Но вам же нужны контрабас и саксофон? — не унимался Джо.
— Инструменты нужны, а вы — нет! — отрезал Поляков. — Але, девушка, будьте добры, попросите к телефону мистера Морриса.
— Позвольте, — обиделся Джо, — а почему же это мы — нет?
— Фигуры не те! — оторвался от трубки Поляков. — До свидания! — И снова уткнулся в трубку.
Это было уже слишком. Да, у них с Джерри много недостатков. Да, они не самые идеальные представители рода человеческого, но чтоб сказать такое! Такого Джо еще никто не говорил!
— То есть как?! По-вашему, у нас плохие фигуры? — Тон у Джо сменился с изумленного на угрожающий.
— Не тот фасон, мой милый, — ехидно пояснил Поляков. Пока Джо переваривал нанесенное оскорбление и решал, как лучше отреагировать, столь светскую беседу решил поддержать Джерри и сразу попросил карты на стол.
— Все-таки объясните, кто вам нужен? — обратился он к Полякову.
Тот нехотя взглянул на него.
— Не старше двадцати пяти…
Обоим по двадцать восемь, но разница-то ерундовая!
— Мы можем сойти! — приободрился Джерри.
— Светловолосые… — вкрадчиво продолжал Поляков, насмехаясь в открытую.
— Мы можем покраситься! — Нет ничего проще — особенно для светловолосого Джерри. Вот с Джо будет посложнее — он жгучий брюнет… Хорошо покрасишься — можно и облезть.
— Женского пола! — заорал Поляков, выведенный из себя чужой недогадливостью.
— Мы это тоже можем! — сдуру заорал в ответ Джерри, но Джо сразу все понял и сник.
— Мистер Уильям Моррис? — пропел в трубку Поляков.
— Если я вас правильно понял, это женский ансамбль? — спросил Джо.
— Да, — огрызнулся Поляков, — ты правильно понял. Все!
Осколки Великой Американской Мечты со звоном рассыпались у Джо под ногами. Флорида, Майами, оплаченный проезд в оба конца… Й лишь потому, что угораздило его родиться с бородой и волосатыми ногами, а не с кудряшками, прикрывающими куриный умишко!
— Я сверну голову этой старой дуре! — Джо уже собрался было отправиться к Нэлли, чтобы привести свой приговор в исполнение, но Джерри вдруг принялся горячо уговаривать Друга:
— Джо, это нам вполне под силу, клянусь своей жизнью! Когда мы работали в цыганском баре, Помнишь? — О, Джо очень хорошо помнил это! Настолько хорошо, что предпочел бы забыть. От тех хриплых
