почувствовал на лице первые капли воды, которые далеко рассеивал могучий великан, то сердце радостно забилось в предчувствии замечательного кадра, который там их ждет.
Но ожидало совсем другое: на стоянке автомобилей перед смотровой площадкой в глаза сразу бросился голубой седан «субару». Внутри никого не было. Ирвин вздрогнул и помрачнел.
Девушки оглядывались по сторонам. Сандра теребила Ирвина за рукав, что-то ему показывая и объясняя. Он машинально отвечал на ее слова, ошеломленный неожиданной встречей больше, чем потрясающим зрелищем, открывшимся впереди.
О поездке знали только двое — Сандра и Лайза. Кто из них слил информацию о пикнике? Кстати, о поездке в ресторан знали тоже только они двое. Если телефон не прослушивается, конечно.
Может, все-таки действительно местные власти принимают его за кого-то другого, более опасного, чем обыкновенный фотограф?
— Ирвин! Догоняй! — крикнула Сандра, покидая автомобиль.
Лайза молча последовала за ней.
Ирвин открыл багажник и долго копался в кофре, раздумывая, как поступать дальше. Попытаться заснять водителя? Но реакция может быть непредсказуемой. Как и реакция девушек. Сделать вид, что ничего не заметил? Это тоже может быть опасно. Вообще, что происходит?
Но все вопросы отпали сами собой.
Когда Ирвин выпрямился, голубого «субару» уже не было на стоянке. «Летучий голландец» исчез так быстро и бесшумно, словно померещился.
А может, и правда померещился? В этом сказочном, шумном, удивительном, необычайном мире?
Ирвин наконец-то обвел взглядом грохочущие справа и слева мириады тонн воды — и забыл обо всем. Да, стоило сюда приехать просто ради того, чтобы это увидеть.
— Может, поищем другое место? — вдруг предложила Сандра. — Мне тут не нравится. Боюсь, что не удастся найти выигрышный фон. Получится много воды и мало меня!
Ирвин вгляделся в антураж.
Справа и слева длинной вереницей шли туристы, вооруженные до зубов, галдящие и хохочущие. Над ними кружил экскурсионный вертолет. Вдалеке шустро преодолевал водную гладь прогулочный кораблик.
— Да, вообще тут слишком шумно! — закричал он девушкам. — Подальше бы от этой суеты!
Лайза произнесла неуверенным голосом:
— Есть другое место, очень хорошее! Водопад под названием «Фата невесты»! Его мало знают, но мне кажется, он очарователен! Это недалеко!
— Откуда ты все знаешь? Ты же тут не была! Что за название? Почему не «Трусики невесты»? — звонко засмеялась Сандра. — Или «Бюстгальтер новобрачной»? Это было бы пикантнее! Правда, Ирвин?
Лайза ответила — тому же Ирвину:
— Мне рассказывал наш босс. И очень рекомендовал там побывать.
— Вижу, босс много чего тебе успел рассказать, пока ты лежала в… — Сандра великодушно сдержалась. — Ну, и где же этот замечательный водопад?
— Там, — махнула рукой Лайза. — Я посмотрела на плане. Поехали?
Ирвин очнулся от растерянности, в которую его погрузила одновременная атака с двух сторон:
— Двинули!
И компания отправилась в машину.
Сандра легко преодолевала замысловатую колею, шум воды не так бил по слуху, и до Ирвина донеслись слова Лайзы:
— И еще я слышала про странный местный обычай. Несчастный влюбленный — ну, тот, которому не отвечают взаимностью, — может изменить свою судьбу.
— Это как? — усмехнулась Сандра.
— Кидается вниз в бочке — и если не разобьется насмерть, то любовь обязательно победит.
— Ах да, мне тоже рассказывали про эти глупости. — Сандра скривила губы. — Ирвин, а ты бы согласился проехаться по водопаду в бочке? — И лукаво добавила: — Ради меня.
Ирвин смущенно улыбнулся, не зная, что ответить.
К счастью, расшалившаяся Сандра больше не задавала подобного вопроса, занявшись игривыми комментариями к ожидавшему их зрелищу.
На смотровой площадке перед «Фатой невесты» не было никого. Ни единого человека. Только лился широкий, прозрачный водяной столб. И хотелось смотреть, смотреть, смотреть без конца, ожидая и боясь, что наступит момент, когда наконец иссякнет это торжествующее, радостное, гипнотизирующее зрелище.
Но поток не иссякал, и с каждой минутой Ирвин все сильнее и сильнее подпадал под власть открывшегося ему чуда. Еще никогда в жизни не приходилось видеть водопада — и вот судьба сразу преподнесла такой щедрый подарок.
Но что-то было не то в этой щедрости… Он напряженно вглядывался — не то в ажурное, брызжущее марево, не то куда-то в свои, скрытые, недостижимые для других миры. Он забыл, зачем приехал, но Лайза следила за ним и вовремя разглядела на его лице странное выражение счастья, переходящего в страдание, в тревогу, в страх, — этого она боялась больше всего.
— Что случилось? — спросила она тихо.
— Птица… — хриплым голосом пробормотал Ирвин. Он смотрел на Лайзу невидящим взглядом и вполголоса повторял: — Птица… Она сидела на ветке… У нее были страшные глаза.
Сандра засмеялась.
— Птица со страшными глазами? Очнись, Ирвин! Смотри, какая красота! И ни одного человека! Как будто специально для нас!
Ирвин нахмурился и сильно потер лицо руками. Лайза молча протянула камеру. Ирвин мгновенно собрался.
— Начали! Сандра, начали!
Весь остаток светового дня они провели в напряженной работе. Ирвин сделал такое количество кадров, сколько еще не доводилось. Затвор щелкал с равномерным усердием. Лайза бесперебойно обеспечивала работу: меняла камеры, накидывала защитный чехол, протирала объективы, поддерживала Ирвина в особенно трудном ракурсе.
Но усилия фотографа становились все более и более судорожными, то нарастая, то ослабевая. С каждым часом становилось яснее, что все старания напрасны.
Опасения Сандры оправдались, хотя и не там, где она их высказывала. Красавица и здесь упорно не вписывалась в феерический фон грохочущего и сверкающего зрелища. Она терялась в его великолепии, как иголка в стоге сена.
Ирвин скомандовал переменить обстановку. Съемочная группа углубилась в лес. Все почувствовали облегчение от наступившей тишины. Лайза быстро нашла красивую купу деревьев, служившую живописным фоном для небольшой полянки. Сандра усердно запорхала яркой бабочкой, то наклоняясь к цветку, то в прыжке касаясь ладонью высокой ветки, то словно в жаркой истоме раскидываясь на изумрудной траве, небрежно разостлав вокруг яркий подол платья, призывно закинув руки за голову… Но все ее усилия были напрасны.
Сандра смотрелась прекрасно — но сама по себе, вне травы и цветов. Цветы смотрелись прекрасно — но сами по себе. Они не дополняли девушку, не сливались с ее красотой в единую картину. Прекрасно светило солнце на небе без единого облачка — но не солнце и не небо приехал Ирвин снимать в такую даль.
Как ни старались природа и красавица, первая не сумела обратить вторую ни в дриаду, ни в ундину.
В конце концов Сандра неожиданно приподнялась из лежачей позы, убрав счастливую улыбку, вышла из образа и озабоченно произнесла:
— Если мы через полчаса не отправимся обратно, боюсь, нам придется вповалку переночевать на этой лужайке… Впрочем, я не против.
