Утром 25 октября Чапаев, не дождавшийся помощи, снова требует от Реввоенсовета 4–й армии подкреплений. Вечером он сообщает в штаб армии: «Едим вареную пшеницу, хлеба нет. Окружен со всех сторон. Сообщите по радио, подойдет ли подкрепление и сделано ли распоряжение»[120].
Командующий 4–й армией Т. С. Хвесин, получив тревожные телеграммы от В. И. Чапаева, приказал начальнику Уральской дивизии направить на поддержку Николаевской пехотной дивизии 1–й Саратовский кавалерийский полк. Но и это приказание не было своевременно выполнено. А положение частей Чапаева становилось все хуже и хуже. «Доношу, что на фронте Николаевской дивизии в 9 часов утра один батальон пехоты совместно с кавалерийским полком выступил на хут. Чилижный, что в 4 верстах юго–западнее с. Нижняя Покровка, для прорыва кольца и очищения пути кавалерийскому полку, который должен был пробиться на с. Солянка для установки связи с 1 Саратовским кавалерийским полком, — сообщал Василий Иванович около восьми часов вечера 25 октября в штаб армии. — Пройдя хут. Чилижный, противник повел атаку с хут. Павловский, что находится между селами Нижняя Покровка и Солянка (около 4 полков). Наша батарея открыла огонь по противнику из двух орудий. Наша цепь залегла. Противник получил еще два полка подкрепления и бросился в атаку, но благодаря скорой помощи взявшего батальон начдива Чапаева был остановлен. Противнику еще прибыло около полка подкрепления, и он бросился на наши два батальона пехоты и на кавалерийский полк в атаку, где завязался неописуемый рукопашный бой, который продолжался около одного часа. Противник оставил на поле убитыми и ранеными неподобранными более 300 человек. С нашей стороны 7 убитых и 6 раненых. Преследовать противника не пришлось, так как к противнику еще пришло подкрепление около 4 полков при 6 орудиях, после чего отступили обе стороны»[121] .
В. И. Чапаев, отчаявшись дождаться помощи, принимает решение на прорыв из кольца окружения. «Двадцать шестогo октября дивизия Чепаева была окружена одиннадцатью полками казаков, — сообщал в Реввоенсовет 4–й армии комиссар штаба Николаевской пехотной дивизии Базанов. — 1–й, 4–й Оренбургские полки, бросившись на наши части потеряли до четырехсот человек. Когда к нам пришли снаряды и артиллерия, мы начали наступление. Теперь в нашем тылу казаков мало, за исключением незначительных частей, которые ликвидируются. С трех сторон было железное кольцо, с четвертой — усиленные разъезды. Левый фланг дивизии был слаб, почему противник пробился в тыл дивизии. Казаки стали отрезать обозы и прервали связь. С фронта наступало пешей цепью до двух тысяч казаков. Кавалерия казаков действовала очень заметно. Дивизия была в бою три дня. Обоз был окружен сотнями казаков и выручен лишь крупной разведкой. Наступали пехотой очень дисциплинированно».
Положение, сложившееся на правом фланге 4–й армии, вызвало беспокойство у командующего Восточным фронтом С. С. Каменева, который потребовал 26 октября от командующего 1–й армией оказать помощь 4–й армии. В телеграмме Каменева говорилось:
«Разведка указывает на накапливание противника на правом фланге 4 армии в районе Таловка, что южнее Александрова Гая в 50 верстах. Кроме того, имеются силы противника, сдерживающие продвижение 4 армии в районе Кунбаева на фронте Николаевской дивизии. Эти обстоятельства могут вызвать необходимость перегруппировки 4 армии в целях усиления того или иного направления. Необходимо, чтобы с вашей стороны было оказано содействие по обеспечению левого фланга 4 армии, откуда она может черпать необходимые ей подкрепления. Этим, конечно, не исключаются и другие решения командарма 4»[122].
Командование и штаб 4–й армии, которых Чапаев не раз обвинял в преступном отношении к нуждам Николаевской пехотной дивизии, принимали все возможные меры для оказания ей помощи. В телеграмме № 062а штаба армии, направленной 27 октября Чапаеву, отмечалось, что на поддержку Николаевской дивизии направлен Малоузенский полк от Большой Глушицы через Грачев Куст в район Ивановский, Холманский.Одновременно отправляется 1–й Саратовский кавалерийский полк. Из Самарской дивизии по маршруту Верхнесолянский, Волчанский, Черниговский двигаются до 800 человек вооруженного пополнения, а из Николаевска — 600 человек, частью вооруженные. Кроме того, намечалось направить из района Александровска одну бригаду Самарской дивизии по маршруту Ореховка, Ильчевка на Игумнов, умет Переметный.
Одновременно начальник штаба 4–й армии А. А. Балтийский сообщает командующему Восточным фронтом:
«В течение 26–го и 27 октября от Николаевской дивизии новых сведений об изменении обстановки не получалось. Телеграфная связь с дивизией прервана. Высланные из Корнеевки конные части для установления связи с дивизией Чапаева вернулись обратно, не дойдя до нее. Посланы запросы о положении дивизии по радио, но ответа не получено. Из Уральской дивизии послан для связи аэроплан. О принятых мерах для облегчения положения дивизии донесено телеграммой № 062/а.
Кроме мер, указанных в этой телеграмме, приказано было еще 25 октября 1 Саратовскому кавалерийскому полку Уральской дивизии двинуться на соединение с Николаевской дивизией от Верхнесолянского на Волчанский, Канаевский, а пехотному полку перейти к Верхнесолянскому. Ликвидация выступления 2 бригады Самарской дивизии задерживает 3 бригаду от движения на поддержку Николаевской дивизии. Обо всех изменениях в обстановке Николаевской дивизии будет доноситься в штабвост по мере получения новых сведений»[123] .
Начальник штаба армии был прав, когда говорил о том, что связь с дивизией Чапаева прервана. В подтверждение этому приведем запись разговора по прямому проводу 27 октября оперативного дежурного штаба армии с комиссаром телеграфа станции Рукополь:
Оперативный дежурный: Имеете ли вы связь с Николаевской дивизией (отрядом Чапаева)?
Комиссар телеграфа: Не имеем. Направляем депеши на Николаевск.
Оперативный дежурный: Не имеется ли у вас о нем каких?либо сведений?
Комиссар телеграфа: Были одни сведения № 194/бс. У вас читали его? Если нет, могу дать его. Оперативный дежурный: Прошу.
Комиссар телеграфа:«Штарм из 2–й Николаевской дивизии, 27 октября, 8 часов 40 минут. Штаб IV армии. Политический отдел. Товарищи, помощь нужна. Нет никакой возможности. Невозможно установить связь со штабом дивизии. Здесь нет ни одного вооруженного человека. Дивизия у противника, положение безвыходное. В хуторе беспрерывно слышен сильный артиллерийский бой по направлению Горюнова. Спасите храбporo, верного командира тов. Чапаева. Он дороже золота. В тылу, за малым исключением, растерянность… Транспорт задерживается в Любицком за неимением прикрытия, никакого подкрепления пока не прибыло. Шлите броневиков. Замечены шпионы. Политком (Николаевской дивизии) Стаувер». Больше никаких сведений не имеем.
Оперативный дежурный: Не поступали ли к вам какие?либо телеграммы из частей отряда Чапаева?
Комиссар телеграфа: Еще никаких телеграмм не поступало. Если поступят, то они вне очереди будут направляться Вам».
Начальник Уральской пехотной дивизии, отражая атаки превосходящего противника, сообщил командующему 4–й армией, что не может отправить требуемые части на помощь Чапаеву, так как они необходимы для удержания села Верхнесолянский. Хвесин, получив это донесение, телеграфировал 28 октября Козицкому: «Николаевская дивизия окружена конницей противника и находится в тяжелом положении. Когда нужно выручить товарища, то нельзя останавливаться перед такими препятствиями, которые вы приводите в своей телеграмме. Приказ о движении 1 Саратовского кавалерийского полка на выручку Чапаеву должен быть выполнен. По выполнении возложенной на него задачи полк к вам возвратится обратно. Если удержание с. Верхнесолянский важно, чтобы не допустить
