шнуровка не оказалась на спине. Покончив с этим, мисс Темпл села перед зеркалом и постаралась, как могла (при помощи шпилек, лент и гребешков из черепахового панциря), избавиться от колтунов в волосах и завить букли, которые считала частью своего привычного облика. До горничной Марты ей было далеко (если бы у мисс Темпл спросили, она бы признала это), но кое-какие навыки обращения с собственными волосами у нее имелись (а при таком ужасном состоянии шевелюры приветствовался любой результат). Еще полчаса — и мисс Темпл приняла более-менее презентабельный вид. Холщовый мешок уступил место элегантному саквояжу, на дне его лежала стеклянная книга, завернутая в две шелковые наволочки.
Мисс Темпл понимала, что тянет время, откладывая встречу с опасностью и продлевая погружение в роскошь, которой столько времени была лишена. Вымывшись и припудрив руки и ноги, она даже насладилась нахлынувшей из книги графини чувственной истомой, которая витала, как облачко дразняще- неуловимых золотых пчелок, на грани дозволенного — вот тут, вот сейчас надо прикусить изнутри щеку, чтобы сбить сладкую волну. Но потом появился новый источник напряжения — недовольство тем мелочным тщеславием, с каким она относилась к собственному туалету. Словно зачарованная, мисс Темпл наблюдала изнутри себя и одновременно будто со стороны, как недовольство перерастает в злость — злость на саму себя, на окружающую роскошь, на все, что воплощала собой бессмысленная жизнь Лидии Вандаарифф. Мисс Темпл щелкнула замками на саквояже, подняла его, затем с жестким осуждением сбросила на пол особенно разукрашенный флакончик с имбирем. Флакончик разбился, словно жалкое яйцо. Мисс Темпл улыбнулась и, остановившись, схватила еще один. С мрачным удовольствием она швырнула вещицу в дверь из красного дерева, и бутылочка разлетелась вдребезги — точный образ суровой справедливости, которой жаждала душа.
Мисс Темпл, отныне растревоженная и мрачная, двинулась дальше по коридору. Она была способна отгонять назойливые образы из стеклянных книг, но ее тревожил сам факт такого вмешательства, да и потом, отогнать — не значит победить. Она шла, остро осознавая, что за великолепием накрашенного, напудренного Харшморта прячутся тюремные стены. Может, и она сама ничуть не лучше? Если откровенные воспоминания из книги графини вторили самым потаенным страстям мисс Темпл, то книга графа соединяла всё мрачной паутиной смерти, которая была повсюду — в ее прошлом, ее семье, ее богатстве, каждой частичке ее гнева, или снисходительности, или презрения.
Она кинула взгляд в зеркало на стене, на невероятно пышные пионы его тяжелой резной золоченой рамы — бутоны цветов раскрывались так, что мисс Темпл испытала неловкость. Но все же она остановилась перед зеркалом и поднялась на цыпочки — ее беспокоила бледность собственного лица. В гардеробной Лидии были зеркала, и она, моясь, естественно, разглядывала свое тело — ноги, грудь, мелкие завитки волос на лобке, когда она намыливала и споласкивала их. Но тогда она смотрела, не видя. Мисс Темпл ткнула пальцем в кожу под глазом и тут же убрала палец. В этом месте на миг показалось розовое пятнышко, но сразу же пропало, кожа снова стала воскообразной, несвежей. Мисс Темпл оскалилась и с огорчением увидела, что десны покраснели — точь-в-точь цвета свежего среза клубники.
Мисс Темпл посмотрела вниз, перегнувшись через перила лестницы, вымытые локоны свесились ей на лицо. Далеко внизу двигалась шеренга красных мундиров. Карету, в которой они приехали, солдаты не эскортировали: значит, прибыли другие. Значит ли это, что с ними приехал и полковник Аспич? Если кто- нибудь внизу, в холле, мог узнать ее, то спуститься туда невозможно. Она быстро сбежала вниз на один пролет и остановилась на следующей площадке, решив пройти по коридору на этом этаже, найти лестницу для слуг и спуститься по ней. Но, завернув за угол, мисс Темпл чуть не столкнулась с драгунским капитаном.
Он был светловолос, с изящно загнутыми усами, на щеках — баки. Этого же офицера она видела в коридоре Сталмер-хауса — тогда его трясло и мутило после аудиенции у герцога. Следом за ним шли гуськом трое строго одетых детей, старшая девочка держала капитана за руку.
— Добрый день, — поздоровалась мисс Темпл, присев в некой подобии книксена.
— Уж скорее вечер, — ответил капитан тихо, но резко, голосом, как лиса из сказки.
— А кто вы все будете? — спросила не любившая лис мисс Темпл, улыбаясь ребятишкам.
Детей она тоже не особенно жаловала, но если они помалкивали, вела себя с ними даже добродушно. Все трое смотрели на нее широко раскрытыми грустными глазами.
— Меня зовут Чарльз, — сказал средний мальчик, с соломенными волосами, в черном бархатном костюмчике. Он шмыгнул носом. — Мастер Чарльз Траппинг.
— Привет, Чарльз. — Мисс Темпл сразу прониклась к мальчику неприязнью.
— А я — Франческа, — сказала старшая девочка, с волосами почти такого же цвета, как у мисс Темпл, маленьким подбородком и слишком круглыми глазами, зато лиловое платье было именно того оттенка, который нравился мисс Темпл. Говорила девочка тихо, будто не совсем была уверена в себе, но как старшая считала, что должна закрепить свое первенство перед нахальным братом. Она повернулась к мальчику лет трех, тоже в бархатном костюмчике; в одной руке он держал шоколадный бисквит. — А это Рональд.
— Привет, Рональд.
Рональд молча уставился в пол.
— А кто вы? — спросил Чарльз.
Мисс Темпл улыбнулась.
— Я близкая подруга мисс Лидии Вандаарифф, хозяйки дома. Сейчас она в Макленбурге на собственной свадьбе.
— Она что-то забыла? — Чарльз указал на саквояж.
— Нет, — ответила мисс Темпл. — Это я забыла.
— У вас разве нет слуг?
Мисс Темпл холодно улыбнулась, испытав желание поколотить его.
— Ну, просто так слуг в Харшморт-хаус не отправишь. Мы праздновали обручение Лидии…
— У моей мамы точно такой же саквояж, — сказала Франческа. — Для ее серебряных браслетов.
— Он набит серебряными браслетами? — спросил офицер, обшаривая мисс Темпл внимательным взглядом. Он небрежно встретился с ней глазами и улыбнулся, но улыбка, казалось, не имела отношения к его мыслям.
— Я забыла, — с победительной усмешкой ответила мисс Темпл, — свои гребни и щетки. Ближайшие друзья Лидии сделали ей подарок — подготовили ее к торжественному вечеру. Но теперь мне все это нужно для себя.
— У вас нет горничной? — спросил Чарльз.
— У меня столько горничных, сколько мне нужно, — отрезала мисс Темпл. — Но беда в том, что привыкаешь к щеточкам определенной жесткости. Твоя сестренка наверняка понимает. — Она улыбнулась Франческе, но девочка терла глаза.
— Когда Мария причесывает Рональда, он плачет, — сообщил Чарльз.
Рональд ничего не сказал, он только посмотрел на мисс Темпл маленькими грустными глазами.
— И что же вас всех привело в Харшморт? — весело спросила мисс Темпл.
— Кажется, я не расслышал вашего имени, — вмешался офицер.
— Меня зовут мисс Стерн. — Мисс Темпл подняла брови — мол, что за дерзость? — Мисс Изобела Стерн.
— Дэвид Тэкем, драгунский капитан. — Офицер щелкнул каблуками, вновь иронично улыбнувшись. — Счастлив с вами познакомиться, мисс Стерн. Вы в родстве с Каролиной Стерн?
— Прошу прощения?
— Каролина Стерн. Тоже близкая подруга мисс Вандаарифф, насколько мне известно.
— Мы кузины, — язвительно сообщила мисс Темпл. — Каролина отправилась в путешествие вместе с мисс Вандаарифф, они ведь близкие подруги. Вы с ней знакомы? Она мне о вас не рассказывала.
— Нет, не знаком. Но мне говорили, что она красивая женщина.
Голубые глаза Тэкема смотрели доброжелательно и равнодушно в то же время. Мисс Темпл загляделась в них чуть дольше, чем следовало бы, и они начали казаться нечеловеческими — как часто бывает с голубыми глазами, подумала она.
— Вы направлялись в какое-то определенное место, мисс Стерн? — спросил он.
