Асы шпионажа

Хотя в наш век научно-технического прогресса поступают на вооружение все новые инструменты и приборы, с помощью которых облегчается ведение разведки, с повестки дня не снимается необходимость правильного использования тех или иных факторов, чтобы сделать соответствующие (и верные) оценки и выводы.

Констанс Бабингтон-Смит Подсмотрено с воздуха

О значительных успехах английских и американских специалистов в области аэрофотосъемки в период Второй мировой войны рассказывается в книге Бабингтон– Смит. Именно с их помощью были обнаружены заводы по изготовлению и испытаниям ракет в Пенемюнде на Балтийском море и установка по их запуску на побережье Северного моря (речь шла о ракетах Фау-1 и Фау-2). Примерно в то же время я получил агентурные сообщения от немецких и австрийских промышленников.

Об одной из сторон деятельности воздушной разведки в последний год войны известно мало, а ведь ей уделялось достаточно серьезное внимание. Речь идет о наблюдении и поиске хорошо замаскированных и разбросанных на большой территории цехов по производству частей для новых реактивных истребителей нацистов.

Хотя большинство крупных немецких авиационных заводов к весне 1944 года были разрушены настолько, что повторных налетов и бомбежек не требовалось, у немцев стали появляться новые реактивные истребители Ме-262 и Ме-163, успешно вступавшие в воздушные бои с союзной авиацией и вносившие несомненное замешательство своими тактико-техническими возможностями. Поэтому необходимо было как можно быстрее воспрепятствовать их выпуску, обнаружить и разбомбить производящие эти истребители заводы.

Немцы, однако, проявили хитрость и сметку. Их министр вооружений Шпеер был полон решимости сделать неуязвимой свою программу, призванную скрыть заводы и цехи, занятые выпуском этих машин нового поколения. Когда летом 1944 года мне пришлось вплотную заняться этой проблемой, союзники вели поиск уже по всей территории Германии. Мы использовали малейшие намеки, указания и отрывки сведений, приводившие подчас к необычным объектам – больницам для умалишенных и шоколадным фабрикам, громадным подземным заводам и фабрикам по обжигу кирпича, а также туннелям под шоссейными дорогами. Нам пришлось отказаться от старых привычных представлений о возможном и невозможном, проводить дальнейшие исследования, обращая внимание на все необычное, что фиксировали наши фотоаппараты.

На аэрофотоснимках мы отмечали признаки децентрализации, проявляющиеся в баварских Альпах, небольших силезских деревушках, на побережье Балтийского моря, вплоть до польской границы. Еще в 1943 году немцы стали красить отдельные заводы защитной краской, что нисколько не сбило нас с толку. Как раз наоборот, мы могли с первого же взгляда определить, какие заводы заняты выпуском военной продукции. Шпеер и его люди, видимо, поняли это и пришли к выводу, что лучшей маскировкой является полное ее отсутствие. Поэтому мы обращали внимание на любые мелочи: пристройки к зданиям, некоторое увеличение автомобильного и железнодорожного движения, признаки работавших заводов и цехов в отличие от пустовавших. При съемках аэродромов, где мог осуществляться монтаж истребителей, мы следили за наличием следов от колес на взлетно-посадочных полосах и даже травяном покрытии. Слабо видимые эти следы образовывались от вдавленных в землю травинок. Если аэродром бездействовал, быстро вырастающая трава закрывала следы. Это напоминало известную детскую игру «бабушка ищет», когда ребятишки должны быстро попрятаться. Зачастую мы были вынуждены говорить: «возможно» или «предположительно». Когда же удавалось обнаружить места, связанные с производством истребителей, то на них немедленно сбрасывались бомбы. Так случилось с небольшой обувной фабрикой в баварском Вассербурге, на территории которой мы обнаружили крылья для Ме-262. Фабрика была полностью разрушена, но директор ее остался жив. Когда после войны туда прибыли представители союзнической контрольной комиссии, он с изумлением спросил:

– Откуда это им стало известно?

Джеймс Макговерн Невзорвавшаяся ракета

Тот факт, что нацисты к концу Второй мировой войны перенесли испытания своих ракет в Польшу (поскольку их стало опасно проводить в самой Германии), позволил польским подпольщикам, связанным с английской секретной службой, вести наблюдения за ходом этих испытаний.

Ракета, которую союзники называли Фау-2, у немцев имела обозначение А-4. Близна – один из небольших польских городков. Здесь испытаниями руководил генерал Дорнбергер. Его ассистентом был доктор Вернер фон Браун, который переселился после войны в Соединенные Штаты и стал одним из известнейших экспертов Америки в области ракетостроения.

Хотя испытания А-4 и внесли улучшения в конструкцию ракеты в те жаркие дни июля 1944 года, многие из них взрывались в воздухе на расстоянии нескольких километров от старта. Дорнбергер посоветовал фон Брауну выехать в Польшу и обосноваться в том пункте, где проводились пуски ракет по цели. Пока что ни одна из них еще не поразила обозначенную цель. Как потом вспоминал фон Браун, он стоял как-то на вышке, чтобы засечь, когда появится ракета, запущенная в Близне, что в трехстах километрах от намеченной цели. Когда по времени ракета должна была появиться, он заметил на горизонте белую черточку, которая стремительно двигалась по небу. К своему ужасу, он понял, что ракета летит прямо на него.

«Мне оставалось лишь броситься на землю, и в тот же миг раздался громоподобный взрыв, которым меня отбросило в ближайшую канаву, к счастью не зацепив. Эпицентр взрыва находился на расстоянии каких-то трехсот метров, и меня просто чудом не разорвало на куски».

Ракета становилась все более управляемой. Однако за ее испытаниями следили из непосредственной близости не только фон Браун и его сотрудники. Наблюдение осуществляли и члены польской подпольной организации. Когда поляки сообщили о подозрительных строительных работах в Близне, они получили указание от британской секретной службы выяснить все, что там происходило.

Поляки передали в Лондон много полезной информации, в том числе и о Фау-1, которая проходила испытания также в Близне. Требование же овладеть одной из ракет, захватить какого-нибудь немецкого специалиста или добыть части ракет, сошедших с курса, оказалось трудновыполнимым. Члены польского движения Сопротивления не имели ни оружия, ни транспорта. Здоровых мужчин, избежавших немецких концлагерей, не попавших в рабочие батальоны и оставшихся в живых, было очень мало. Да и они начали партизанскую войну по требованию польского эмигрантского правительства, лишь когда части Красной армии вышли к польской границе.

Тем не менее подпольщики не только сами вели наблюдение за ходом испытаний ракет, но и записывали рассказы крестьян, которые жили на траектории испытаний. Так что они знали о каждом пуске, но не успевали к местам падения ракет, чтобы собрать какие-либо оставшиеся части, поскольку немцы управлялись быстрее. С отчаянием наблюдали поляки, как те вывозили все подчистую.

Но вот однажды ракета упала на песчаный берег Буга невдалеке от деревни Сарнаки и не взорвалась. Немецкая моторизованная группа немедленно направилась в район ее падения, но на этот раз поляки их опередили. Они увидели, что ракета целехонька, но у них не было ни времени, ни средств, чтобы увезти ее оттуда.

Одному из партизан в голову пришла спасительная идея. Двадцать человек, хотя и с большим трудом, ухитрились столкнуть ракету в реку. Однако ее было видно в воде. Неподалеку на лугу паслось стадо коров, и поляки быстро загнали их в реку. Через пять минут появились немцы. Коровы за это время взбаламутили воду, и немцы, ничего не заметив, поехали дальше на поиски.

С наступлением темноты поляки возвратились с инструментами, тремя старенькими грузовичками и группой техников. Ракету вытащили из воды и разобрали на части при свете факелов, прикрываемых одеялами. Невзорвавшаяся головная часть представляла собой большую опасность. В ней было до тонны взрывчатки. Поляки, зная, что малейшее неверное движение приведет к взрыву и разнесет всех на куски, извлекли взрыватель. Перед рассветом грузовички уехали, увозя бесценный груз.

Британскую секретную службу оповестили, что польским подпольщикам удалось наконец овладеть немецкой ракетой, находившейся в хорошем состоянии. Англичане ответили, что нужно во что бы то ни