каждый вид вооруженных сил имеет свою контрразведку, в задачу которой входит защита от проникновения вражеских агентов штабов, технических объектов и личного состава как у себя в стране, так и за границей.
Эффективность подобного разделения сфер деятельности зависит от координации действий различных ведомств и от быстроты обмена контрразведывательной информацией между ними.
Именно благодаря координации действий американских органов контрразведки был схвачен крупный советский шпион полковник Рудольф Абель. В мае 1957 года Рейно Хэйханен, [51] близкий сотоварищ полковника Абеля в Соединенных Штатах, возвращался в Советский Союз для доклада. Находясь в Западной Европе, он решил перейти на нашу сторону и явился в органы американской разведки, предъявив американский паспорт, полученный по фальшивому удостоверению о рождении. Фантастический рассказ Хэйханена о советском шпионаже в США содержал подробности о тайниках с деньгами, о способах связи между агентами этой группы, а также ряд деталей, касавшихся личности полковника Абеля. Вся эта информация была немедленно направлена в Вашингтон и передана в ФБР для проверки. Все рассказанное Хэйханеном полностью подтвердилось. Он добровольно вернулся в Соединенные Штаты и стал главным свидетелем на судебном процессе Абеля.
Как только Хэйханен прибыл на территорию США, главная ответственность за него была возложена на ФБР, а ЦРУ продолжало заниматься лишь внешними аспектами дела.
Классические цели контрразведки состоят в том, чтобы «обнаружить, опознать и нейтрализовать» вражескую агентуру. «Нейтрализация» может принимать различные формы. На территории Соединенных Штатов арестованный шпион может быть предан суду. Та же участь может постичь захваченного с поличным иностранного разведчика, если он не имеет дипломатического иммунитета. Если же он располагает таковым, то, как правило, высылается из США. Но есть и другие способы нейтрализации вражеских агентов, причем одним из самых эффективных является разоблачение или угроза разоблачения: немногого будет стоить шпион после того, как его имя, внешность и биографические сведения станут достоянием прессы.
Американской контрразведке приходится сталкиваться с широчайшим кругом вопросов, поскольку Советы используют против нас не только собственный разведывательный аппарат, но и агентуру Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии и Болгарии – стран, имеющих за плечами богатую историю если не в области построения коммунизма, то во всяком случае в области шпионажа.
Органы разведки и контрразведки коммунистического Китая действуют почти независимо от Москвы, хотя многие руководящие работники этих органов обучались в советских разведывательных и контрразведывательных учебных центрах.
Несмотря на то что цели контрразведки являются оборонительными, действует она преимущественно наступательными методами. Идеальным является раскрытие планов вражеской разведки на самой ранней стадии, а не после того, как они начнут осуществляться и приносить ощутимый вред. Чтобы выполнить эту задачу, контрразведка стремится проникнуть внутрь разведывательных служб противника вплоть до самого высокого уровня – туда, где разрабатываются планы операций, где отбирают и готовят агентов. Если эта цель достигается, ставится другая – привлечь на свою сторону «инсайдеров» из лагеря противника.
Одним из самых знаменитых случаев успешного проникновения в высокие сферы вражеской разведки является дело Альфреда Редля, который с 1901 по 1905 год возглавлял контрразведывательный отдел военной секретной службы Австро-Венгерской империи, а затем был представителем военной разведки в Праге. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что с 1902 года до ареста в 1913 году Редль был тайным агентом русских. Когда он еще только начинал свою карьеру, русские поймали его в ловушку, используя две его слабости – гомосексуализм и невероятную жадность. В те же годы он продал кое-что из своего «добра» французам и итальянцам. Но и это еще не все. В качестве руководящего работника военной разведки Редль входил в состав генерального штаба австро-венгерской армии и имел доступ к военным планам генерального штаба, которые он тоже передал русским.
Хотя Редль незадолго до войны был арестован, самоубийство, совершенное им по «предложению» его начальников сразу же после того, как была раскрыта его измена, исключило возможность допросить его и установить масштабы понесенного ущерба. Австрийцы больше заботились о том, чтобы замять этот скандал, и поначалу не доложили о нем даже императору.
По иронии судьбы Редль был разоблачен при помощи одной из контрразведывательных мер – почтовой цензуры, которую к тому же он сам довел до высокой степени совершенства, будучи главой контрразведки. Два почтовых отправления, содержавших крупные денежные суммы, были подвергнуты осмотру в отделе доставки венского почтамта. Поскольку письма были отправлены из одного пограничного города в Восточной Пруссии по весьма странно выглядевшему адресу, они были признаны чрезвычайно подозрительными. Почти три месяца полиция терпеливо дожидалась, когда кто-нибудь придет получить эти письма. Наконец явился Редль, остальное было уже дело техники. Однако до сих пор специалисты, изучающие в наши дни этот случай, не перестают удивляться, как русские в чрезвычайно важном деле позволили такую небрежность при передаче денег своему агенту. Это тем более странно, что почтовая цензура была одним из хорошо отработанных контрразведывательных приемов, используемых самой царской охранкой.
Конечно, вовсе не обязательно вербовать начальника контрразведки, как это было в случае с Редлем. Его секретарь, если бы таковой был, мог бы сыграть ту же роль не хуже своего шефа. В самом деле, масштабы современного центрального разведывательного учреждения не позволяют его руководителю вникать во все детали оперативной работы, интересующей спецслужбы противника. Более того, штаб- квартиры разведывательных органов теперь настолько «непроницаемы», насколько это в состоянии обеспечить опытнейшие специалисты, занимающиеся этим вопросом. Учитывая все эти обстоятельства, контрразведка обычно избирает более доступные и уязвимые органы, непосредственно ведающие осуществлением конкретных операций. Объектами внимания контрразведчиков чаще всего оказываются учреждения и отделы, которые разведка противника имеет за пределами своей страны. Известно, что такие органы находятся в посольствах, консульствах и торговых представительствах, которые могут обеспечить разведчику дипломатический иммунитет и в определенной степени маскируют также его основную деятельность.
Каким образом агент контрразведки проникает на намеченный объект? Как может он установить контакт с работниками разведывательной службы противника? Один из способов заключается в том, чтобы обзавестись некоей информацией, призванной сыграть роль приманки, и предложить ее вместе со своими услугами противной стороне. Поскольку в наше время ряд самых сенсационных сведений доставался разведчикам от людей, которые прямо-таки сами падали как снег на голову. Ни одна разведка не позволит себе оттолкнуть человека, предлагающего ей какую-либо информации. Конечно, за «железным занавесом» и в большинстве дипломатических представительств советского блока по внешнюю сторону «занавеса» к иностранцам относятся, как правило, настолько недоверчиво и подозрительно, что незваный гость, с чем бы он ни пришел, не может попасть дальше секретаря в посольской приемной. Но в конечном счете его способность пробиться дальше определяется предполагаемыми достоинствами информации, которую он надеется там получить. Разведке любой страны время от времени, когда появляется такой инициативный информатор, приходится решать вопрос: кто он – чистосердечный добровольный помощник или агент противной стороны? Это – нелегкая задача.
Если контрразведка успешно «внедрила» своего агента в какой-нибудь орган разведывательной службы противника, она может ожидать, что этому агенту, раз он принят противной стороной на службу, будут даваться все более важные поручения. О всех заданиях агент аккуратно докладывает пославшей его разведывательной службе.
В 50-х годах Советы использовали этот метод против союзнических разведывательных органов в Западной Германии и Австрии. В те годы с Востока перебегало такое множество людей, что приходилось привлекать наиболее образованных для проверки и опроса остальных. Советы решили воспользоваться создавшейся обстановкой и разумно направляли своих агентов в среду перебежчиков, снабжая их такой информацией о положении за «железным занавесом», которая обязательно Должна была вызвать к ним большой интерес западных разведок. С помощью этих агентов Советы старались выяснить, что мы делаем с беженцами, получить данные на наш персонал, а также искать среди перебежчиков таких, которые могут в перспективе оказать пользу советской разведке.
Такая же тактика может быть использована в совершенно иных целях, а именно для провокаций – этой
