Он так быстро засеменил по коридору, что полы его фрака из вельвета цвета спелой сливы буквально летели за ним, и его гостям не оставалось ничего другого, как поспешить за ним. Собственно говоря, группа оказалась довольно большой: девять взрослых и пять детей, то есть всего четырнадцать человек, поэтому не трудно себе представить, как они пихались и толкались, когда им всем вместе пришлось нестись по коридору, чтобы не отстать от маленькой стремительной фигурки впереди.
— Вперед! Вперед! — подгонял их Вилли Вонка. — Пожалуйста, побыстрее! Мы просто не сможем все обойти, если вы будете так тащиться.
Вскоре он свернул направо в другой, чуть более узкий проход. Затем налево. Затем еще раз налево. Потом направо. И опять налево, направо, еще раз направо и вновь налево.
Место, где они оказались, напоминало гигантскую кроличью нору, из которой во все стороны разбегались какие-то ходы и ответвления.
— Держись за мою руку, Чарлик, — с опаской прошептал дедушка Джо.
— Обратите внимание: эти проходы уходят вниз! — заметил Вилли Вонка. — Сейчас мы спустимся в подвальное помещение. Все самые важные цеха и лаборатории моей фабрики расположены глубоко под землей.
— А почему? — спросил кто-то.
— Потому, что на поверхности для них не нашлось бы и половины необходимого пространства, — ответил Вилли Вонка. — Цеха, в которые мы сейчас направляемся, потрясающе огромны! Футбольные поля — ничто по сравнению с ними. Ни одно здание в мире не в состоянии их вместить! А здесь, под землей места сколько хочешь. Когда мне надо, я просто вырываю ровно столько земли, сколько мне требуется.
Вилли Вонка резко повернул направо. Затем налево, а потом опять направо.
Теперь проходы уходили вниз все круче и круче. Вдруг Вилли Вонка остановился перед блестящей металлической дверью.
Все столпились вокруг. На двери большими буквами было написано: «ШОКОЛАДНЫЙ ЦЕХ».
Глава 15
ШОКОЛАДНАЯ РЕКА
— Это — мой главный цех! — воскликнул Вилли Вонка, доставая из кармана связку ключей. — Это — нервный центр фабрики, сердце всего производства! И очень красивый! Он просто великолепен! Я не переношу уродства на промышленных предприятиях. А теперь — внутрь! Но, прошу вас, будьте осторожны, очень осторожны, дорогие друзья. Не теряйте головы! Не сходите с ума! Соблюдайте спокойствие!
Вилли Вонка открыл дверь. Пятеро детей и девять взрослых вошли, и о-о! Какое же изумительное зрелище предстало их взору!
Они увидели перед собой прекрасную долину. Вокруг зеленели сочные луга, а внизу протекала величественная коричневая река. Более того, вдоль по течению, где-то посередине ревел самый настоящий водопад. Там был крутой обрыв, к которому вода подходила спокойной, ровной гладью, а затем с оглушительным грохотом падала далеко вниз на ложе из брызг и пены.
В озерцо рядом с водопадом (и это впечатляло больше всего) откуда-то сверху спускалось сложное переплетение неимоверно толстых разноцветных труб. Их было не меньше дюжины: они с хлюпаньем всасывали в себя коричневую «воду» так громко, что их мерное непрекращающееся «чавк-чавк, чавк-чавк» не заглушал даже грохот водопада.
По берегам реки росли стройные деревья и кустарники — плакучие ивы, черная ольха, развесистые рододендроны с розовыми, красными и розовато-лиловыми цветами. А долина была покрыта тысячами мохнатых лютиков.
— Все это, — воскликнул Вилли Вонка, смешно подпрыгивая и тыкая своей тростью с золотым набалдашником в сторону коричневой реки, — все это — чистейший шоколад! Каждая капля этой реки — это горячий жидкий шоколад наивысшего качества, лучше которого ничего просто не может быть. Этого шоколада хватит, чтобы заполнить не только все ванны, но и все плавательные бассейны в стране! Разве это не чудо? А взгляните-ка на эти трубы. Они засасывают шоколад и разносят его по остальным цехам фабрики. Тысячи галлонов в час! Тысячи, тысячи галлонов!
И дети, и родители были настолько поражены, что буквально лишились дара речи; единственное, что они могли — это, разинув рот, озираться вокруг себя.
— Самое главное во всем этом — водопад! — продолжал Вилли Вонка. — Он смешивает шоколад. Он сбивает его в шоколадную массу. Он осветляет его и делает пенистым. Никакая другая фабрика в мире не смешивает шоколад при помощи водопада, хотя на самом деле только так и можно правильно его сбить. Только так и никак иначе. А как вам нравятся мои деревья? А мои прекрасные кусты? Они великолепны. Ведь я говорил вам, что ненавижу любое уродство. И, конечно же, все они абсолютно съедобны. Все они сделаны из самых разных вкусных вещей. А как вы находите мои луга, травы и лютики? Кстати, трава, на которой вы стоите, дорогие друзья, сделана из совершенно нового вида пушистого мятного сахара, изобретенного мной совсем недавно. Я назвал ее «сладица». Попробуйте сами. Она просто восхитительна.
Все послушно наклонились и сорвали по одной травинке, то есть все, кроме Августуса Глупа, который сорвал целый пучок. А Виолетта, прежде чем попробовать сорванную травинку, вытащила изо рта свою жевательку и аккуратно приклеила ее за ухом.
— Бесподобно, — прошептал Чарли. — Какой у нее восхитительный вкус, дедушка!
— Если бы я был помоложе, то съел бы все поле, — пробормотал дедушка Джо, довольно улыбаясь. — Я бы, как корова, обошел все поле на четвереньках и съел каждую травинку.
— А теперь попробуйте лютики! — великодушно предложил Вилли Вонка. — Они еще вкуснее…
Вдруг тишину разорвали чьи-то истошные вопли. Это кричала Верука Солт. Она возбужденно тыкала в сторону другого берега реки.
— Туда, туда! Смотрите туда! — визжала она. — Кто это? Это же маленький человечек! Самый настоящий маленький человечек! Вон там, прямо у водопада!
Все прекратили рвать пушистые лютики и уставились на противоположный берег.
— Она права, дедушка, — вскричал Чарли. — Там действительно какие-то крохи. Видишь?
— Конечно вижу, Чарлик, вижу, — возбужденно ответил дедушка Джо.
Все тут же наперебой закричали:
— Да их там двое!
— Какие двое, больше. Один, два, три, четыре, пять…
— А что они там делают?
— Откуда они взялись?
— Кто они?
И дети, и родители, не сговариваясь, ринулись к реке, чтобы поближе посмотреть на эти необыкновенные существа.
— Невероятно. Просто фантастика.
— Да они не выше моего колена.
— Какие у них смешные волосы.
Крошечные человечки, не больше, чем куклы средних размеров, тоже уставились на неожиданных посетителей.
Вдруг один из них указал в направлении детей, затем что-то прошептал остальным и все они разразились звонким заливчатым смехом.
«Неужели они настоящие люди? Не может быть», — подумал про себя Чарли.
— Конечно, не может, — подтвердил Вилли Вонка. — Они не люди, а обычные «умпа-лумпы».
