— Ты еще отрицаешь, ты, мерзкий фурункул? Не признаешь свою вину?
— Я не знаю, о чем вы говорите, — сказал мальчик, все более удивляясь.
— Я скажу тебе, о чем я говорю, ты, гнойный прыщик! — кричала Транчбуль, — Вчера утром, во время перемены, ты, как змея, пробрался на кухню и украл с подноса кусок моего шоколадного торта! То, что было на подносе, кондитер готовила для меня лично! Это мой завтрак! Включая торт, он из моих личных запасов! Это торт не для мальчишек! Не стану же я есть то, что дают вам, а, как ты думаешь? Этот торт был сделан из настоящего масла и настоящих сливок! А он, этот грабитель, этот взломщик, этот бандит с большой дороги, который стоит тут со сползшими гольфами, выкрал его и съел!
— Я его не трогал! — воскликнул мальчик, побледнев, — до этого лицо его было серого цвета.
— Не лги мне, Богтроттер! — рявкнула Транчбуль, — Кондитер видела тебя. Более того, она видела, как ты его ел.
Транчбуль стерла пену, которая выступила у нее на губах.
Когда она снова заговорила, голос ее неожиданно сделался мягче, тише, любезнее, и она с улыбкой наклонилась к мальчику.
— Тебе ведь понравился мой тортик, правда, Богтроттер? Он такой сочный и вкусный, правда, Богтроттер?
— Очень хороший, — пробормотал мальчик. Он и сам не успел сообразить, что говорит.
— Ты прав, — сказала Транчбуль. — Он в самом деле очень хороший. Поэтому я думаю, тебе нужно поблагодарить кондитера. После того, как джентльмен хорошо поел, Богтротгер, он всегда хвалит повара. Ты ведь этого не знал, а, Богтроттер? Впрочем, обитатели преступного мира не отличаются хорошими манерами.
Мальчик продолжал молчать.
— Кондитер! — крикнула Транчбуль, поворачиваясь в сторону двери. — Иди сюда, кондитер! Богтротгер желает сказать тебе, какой хороший у тебя получился шоколадный торт.
На сцену поднялась кондитер в грязном белом фартуке. Это была высокая и очень худая женщина; казалось, ее давным-давно высушили в печи и лишили всех жизненных соков. Было очевидно, что Транчбуль заранее подготовила ее выход на сцену.
— Ну, Богтроттер, — прогудела Транчбуль. — Скажи кондитеру, что ты думаешь о ее шоколадном торте.
— Он очень хороший, — пробормотал мальчик.
Его явно занимали размышления о том, чем все это кончится. Единственное, что он знал наверняка, это то, что закон запрещал Транчбуль стегать его хлыстом, которым она похлопывала себя по бедру. Это было приятно осознавать, хотя особенно приятного в этом ничего не было — Транчбуль была совершенно непредсказуема. Никогда не знаешь, чего от нее ожидать.
— Ну вот, видите, — воскликнула Транчбуль. — Богтроттеру понравился торт. А нет ли у нас для него еще кусочка?
— Есть, — ответила кондитер. Похоже, она знала ответы наизусть.
— Так принеси же нам. И нож прихвати, чтобы удобнее было резать.
Кондитер исчезла, но почти тотчас же появилась снова, сгибаясь под тяжестью огромного круглого шоколадного торта на фарфоровом блюде. Торт имел в диаметре сантиметров сорок и был покрыт толстым темно-коричневым слоем шоколада.
— Поставь его на стол, — сказала Транчбуль.
В середине сцены стоял небольшой столик, а за ним — стул. Кондитер бережно поставила торт на стол.
— Садись, Богтроттер, — сказала Транчбуль. — Садись вон там.
Мальчик осторожно подошел к столу и сел на стул. Он неотрывно смотрел на гигантский торт.
— Ну вот, Богтроттер, — сказала Транчбуль, и голос у нее снова сделался мягким, вкрадчивым, чуть ли не нежным. — Он весь твой, до последнего кусочка. Поскольку тебе так понравился вчерашний кусок, то я приказала кондитеру изготовить большой торт для тебя одного.
— Спасибо, — проговорил мальчик, совсем сбитый с толку.
— Кондитера благодари, не меня, — сказала Транчбуль.
— Спасибо, — сказал мальчик кондитеру.
Та стояла, поджав губы, и неодобрительно наблюдала за происходящим. Казалось, она набрала в рот лимонного сока.
— Ну, приступай же, — сказала Транчбуль. — Почему бы тебе не отрезать кусочек и не попробовать его?
— Что? Прямо сейчас? — осторожно спросил мальчик. Он знал, что где-то тут кроется подвох, но где — не знал. — А можно, я лучше домой его возьму? — спросил он.
— Это было бы невежливо, — сказала Транчбуль, лукаво ухмыльнувшись. — Ты прямо сейчас должен доказать нашему кондитеру, как ты признателен ей за все хлопоты.
Мальчик не двигался.
— Ну начинай же, — сказала Транчбуль. — Отрежь кусочек и попробуй его. Мы не собираемся торчать тут целый день.
Мальчик взял было нож и уже собрался вонзить его в торт, но остановился. Он посмотрел на торт. Затем поднял глаза на Транчбуль и на жилистую женщину-кондитера, у которой рот был полон лимонного сока.
Все дети, затаив дыхание, напряженно ждали, что будет дальше. Они были уверены, что что-то обязательно должно произойти. Транчбуль была не из тех, кто просто так, из чувства доброты, угостит кого-то целым шоколадным тортом. Многие высказывали предположение, что в торт добавлен перец, касторовое масло или еще что-нибудь подобное, от чего мальчика стошнит. Возможно, там даже был мышьяк, и мальчик умрет через десять секунд. А может, торт был заминирован, и только Брюс Богтроттер разрежет его, как вместе с тортом взлетит в воздух. В школе знали — от Транчбуль всего можно было ожидать.
— Что-то мне не хочется, — сказал мальчик.
— А ты попробуй, — сказала Транчбуль. — Это невежливо по отношению к кондитеру.
Мальчик очень осторожно стал отрезать маленький кусочек огромного торта. Отрезав его, он положил нож, взял пальцами скользкий кусок торта и очень медленно стал есть его.
— Хороший торт, правда? — спросила Транчбуль.
— Очень хороший, — ответил мальчик, доедая кусок.
— Съешь еще кусочек, — сказала Транчбуль.
— Мне хватит, спасибо, — пробормотал мальчик.
— Я сказала, съешь еще кусок, — настаивала Транчбуль, и в голосе ее зазвенели угрожающие нотки. — Ешь еще один кусок! Делай, что тебе говорят!
— Я не хочу, — сказал мальчик. Транчбуль неожиданно взорвалась.
— Ешь! — закричала она, ударив себя хлыстом по ноге. — Говорю тебе — ешь, значит, будешь есть! Ты же хотел торта? Вот тебе торт. Мало того, ты его весь съешь! Ты не сойдешь со сцены и никто не выйдет из этого зала, пока не съешь торт, который стоит перед тобой. Я ясно выражаюсь, Богтроттер? Ты меня понимаешь?
Мальчик посмотрел на Транчбуль. Потом перевел глаза на огромный торт.
— Ешь! Ешь! Ешь! — кричала Транчбуль.
Мальчик очень медленно отрезал еще один кусок и начал есть его.
