может! Отвинчивайте гайки на путях! Стреляйте в автомобили! Если у тебя нет ружья, убей фашиста и возьми его ружье!'
Осенью 1937 года командование республиканской армии приняло решение объединить все силы, действовавшие в тылу противника. Так был создан знаменитый 14-й специальный корпус, который до самого конца национально-революционной войны осуществлял боевые операции. Его подразделения продолжали борьбу в Андалусии, Кастилии, Каталонии и после падения Республики.
А. К. Старикова 'В тылу у мятежников' Известия, 1937, 23 марта
* * *
23 августа 1936 года мы с Романом Карменом перешли небольшой мост, и Франция осталась позади. Начиналась Испания - тревожная, бурная, словно взорванная.
Мы находились в Ируне, в том самом Ируне, который вскоре превратился в арену чудовищных преступлений. Нас встретили не обычные пограничники. Это были горняки, рабочие, крестьяне, портовые грузчики, одетые в рабочие блузы, с красными платками, повязанными на шее, вооруженные охотничьими ружьями, самодельными гранатами, некоторые опоясаны пулеметными лентами.
Они приняли нас как родных. Мы не знали испанского языка, и первым словом, запомнившимся навсегда, было слово 'камарада' - товарищ. Когда мы показали свои красные паспорта с вытесненным золотом гербом Советского Союза, восторг стал всеобщим, паспорта передавали из рук в руки.
Ирун готовился к защите, на улицах города строились баррикады. Мальчишки помогали взрослым подносить мешки с землей и укладывать их штабелями. Для строителей обороны в больших котлах варился общественный обед, женщины резали хлеб, расставляли на столах посуду, кувшины с вином и водой.
В первый день мы снимали строительство укреплений, рытье окопов, прокладывание телефонного кабеля для связи передовых линий со штабом укрепленного района города.
Мануэль Кристобаль, начальник и комиссар штаба, секретарь коммунистической организации Ируна, предложил нам посетить важнейшие фронтовые участки. Мы этого только и ждали - хотелось скорее попасть в гущу военных событий.
Ехали по горной дороге, вдоль которой тянулись повозки с ранеными, боеприпасами, продовольствием. На широком повороте дороги расположился временный госпиталь - большой автобус, замаскированный ветками. Мы беспрестанно снимали, перезаряжали аппараты и следовали дальше. Кристобаль, красивый, широкоплечий, обвешанный пулеметными лентами, принимал в съемке деятельное участие, помогал советами.
Командный пункт находился в монастыре Сан-Марсиаль, здесь же была сконцентрирована телефонная связь всего фронтового участка. Примерно в трехстах метрах виднелась цепь фашистских укреплений.
Бойцы-республиканцы в окопах приветствовали Кристобаля как старого друга и командира, хотели и с нами познакомиться покороче. Не зная языка, мы поднимали вверх крепко сжатые кулаки, обнимали друзей. Каждый предлагал вино из своей фляги, суп из своей миски. Мы тоже делились чем могли...
Пролетела группа итальянских бомбардировщиков 'капрони'. Через некоторое время послышались взрывы бомб, сброшенных в порт, куда пришли пароходы с грузами для фронта и питанием населению.
Много бомб упало в воду, поднимая столбы сверкающей воды. Обстановка для съемок была непривычной. Снимать приходилось лежа на животе или на спине, с колена, согнувшись в три погибели. Кругом свистели пули. Сняли бой, бойцов в окопах, крупным планом командиров, отдающих распоряжения. Спустились к республиканской артиллерии, состоявшей всего из одной пушки. Короткоствольная, с широким жерлом, эта пушка могла бы быть музейным экспонатом, но она делала свое дело. Калибр снарядов не соответствовал калибру пушки, однако после выстрела, пролетев несколько сотен метров, снаряды попадали в фашистские укрепления. Засняли работу и этой пушки.
Следуя вдоль фронтовой полосы, мы приехали в Сан-Себастьян, курортный город на берегу Бискайского залива. Войны здесь словно не бывало. Воскресенье. Нарядный, утопающий в густой зелени город. Кругом шумно, весело, где-то играет музыка. В кафе много посетителей. На бульварах толпы гуляющих, женщины катают детей в колясках. Это тоже Испания, и мы ее засняли.
Вдруг послышался пронзительный вой сирены. Люди стали разбегаться. Вынув детей из колясок, женщины прятались в домах с надписью: 'рефухио' убежище. Начался обстрел с фашистского линкора 'Эспанья'.
Тревога окончена. На бульваре снова народ, в кафе допивают остывший кофе... Едем в центр города. Ряд зданий разрушено, на мостовых глубокие воронки от снарядов огорожены пустыми бочками.
Штаб обороны. У входа встречаемся с группой девушек-санитарок.
- Возьмем под объектив, - предложил я Кармену.
Заметив направленные на них аппараты, санитарки, смеясь, сказали нам, что они актрисы и с кинооператорами сталкиваются не впервые. В суровые для Испании дни они стали санитарками Народной армии.
Недалеко от Уэски нам удалось снять блиндированный поезд, который смастерили крестьяне. Состоял он из паровоза и платформы, обложенной мешками с землей, посредине которой стояла маленькая пушка...
Барселона. Красавица Барселона, столица Каталонии, крупнейший промышленный город и порт Испании. Улицы полны народа. Столики кафе, расставленные на тротуарах, заняты. Здесь много мужчин в военной форме и комбинезонах, все вооружены.
На главной площади дома украшены портретами Карла Маркса, Долорес Ибаррури, Хосе Диаса, множеством лозунгов.
Двухэтажные трамвайчики тоже в лозунгах: 'Долой Франко-пекеньо' (коротышку), 'Наш друг - СССР'.
На стенах отдельных домов висят портреты с надписями. Они украшены цветами - в память революционеров, погибших здесь во время уличных боев.
Квадратный двор казармы имени Карла Маркса полон народу. Женщины провожают мужей, братьев, сыновей на передовые позиции. Сюда стекаются тысячи добровольцев. Здесь формируется интернациональный батальон. Снимаем тельмановцев под красным знаменем, французов, голландцев, австрийцев и других иностранцев, живущих в Барселоне.
В порту на рейде испанский линкор 'Хаиме I'. Это испанский броненосец 'Потемкин'. В первые дни фашистского мятежа матросы 'Хаиме I' арестовали офицеров и овладели кораблем. Теперь он обстреливает порты мятежников. Жители Барселоны приветствуют моряков республиканского линкора...
В Мадрид приехали поздно ночью. Было темно, в городе соблюдалась светомаскировка. Днем в Мадриде людно, шумно, звенят трамваи, сигналят машины, торгуют магазины, работает метро. В сентябре фронт был еще далеко от столицы, но Компартия Испании призывала народ к обороне города. Снимаю, как жители Мадрида роют окопы. Вместе со всеми работают Долорес Ибаррури и Хосе Диас.
Каменистая земля плохо поддается, кирка - тяжелое орудие, да и жара сильно утомляет, но руководители компартии показывают пример стойкости и вдохновляют всех своим трудом.
В воздухе фашистские самолеты. Люди бросаются в укрытия, в подвальные этажи высоких домов. Мы снимаем бегущих людей, показываем дорогу в убежища, помогаем переносить детей. Задыхаясь от горя и ярости, снимаем разрушения, убитых детей, стариков и женщин, попавших под бомбежку.
Нижний этаж отеля 'Капитоль' занимал кинотеатр. Там демонстрировались советские фильмы. Задолго до начала утренних сеансов у входа собиралась большая толпа. Большинство одето в военную форму, вооружено пистолетами и винтовками. Заходим в зрительный зал. Интересно, как воспринимают наши картины. Шел фильм 'Мы из Кронштадта'. В момент, когда матрос падает в море, один из зрителей выстрелил в группу белых на экране. Фильм имел огромный успех, в течение двух с половиной месяцев не сходил с экранов города.
На улицах Мадрида плакаты: 'Мадрид - это Петроград', 'Защищайте Мадрид, как русские рабочие защищали революционный Петроград'. Часто после демонстрации советских фильмов зрители стоя, с поднятыми вверх кулаками, пели 'Интернационал'.
Целый день провели в казармах 5-го полка, организованного Центральным Комитетом Коммунистической партии Испании. Снимали прославленных командиров - бывшего каменщика из Галисии Энрике Листера и андалусского столяра Хуано Модесто. На большом плацу казармы и на близлежащих
