его работой. Один Чико не присоединился к ним; он прилежно колол дрова и чистил кукурузу. Сняв заднюю крышку, Фишер вздрогнул и нагнулся над аппаратом. Долго и сосредоточенно он изучал схему, затем обвел взглядом Бомбасто и ребят и, вместо того чтобы сразу объяснить, в чем дело, задал им никчемный вопрос:
— Знаете, что случилось? Естественно, они этого не знали.
— Лампы разбиты пулей. Кто-то из вас, ребята, попал в передатчик, когда стрелял по каторжникам. Видите, вот на передней стенке дыра, я ее сразу и не заметил.
Бомбасто посмотрел сперва на пробоину, потом на Суматоху и Ниссе и строго сказал:
— Кто вас растил, ребята? Так промахнуться! В вашем возрасте я с двухсот метров одним выстрелом укладывал человека наповал.
Они попробовали утешить друг друга тем, что плот не так уж быстро относит от острова, их все равно найдут. Но говорилось это без особой уверенности, словно они уже и не верили, что их вообще ищут. Обед, приготовленный Чико, не развеял мрачного настроения. Немного кукурузы на дне кастрюли… Чико долго извинялся, хотя его никак нельзя было винить в том, что не осталось сушеного мяса. Каждый старался подольше растянуть свою крошечную порцию, ел буквально по зернышку.
Так или иначе, плотогоны заморили червячка. К тому же накануне они съели столько черепашьего мяса, что не успели по-настоящему оголодать. Но все мышцы до сих пор ныли после усиленной гребли, поэтому они решили, что надо хорошенько отдохнуть. Кто лег в каюте, кто на палубе В ее тени, однако сперва бросили жребий, кому когда нести вахту. Все были согласны, что нужно дежурить круглые сутки, без этого о спасении нечего и мечтать. На беду, пропал фонарик. То ли его прихватил кто-нибудь из каторжников, то ли они его сами уронили за борт в разгар поединка с прибоем. Правда, дров было вдоволь благодаря бревну Чико и Бомбасто. Условились наколоть побольше щепок
Ночь прошла без происшествий, и только громкий храп товарищей помогал вахтенному не уснуть. Утром все проснулись бодрые и безумно голодные.
— Давай, Чико, готовь завтрак, — распорядился Бомбасто.
— Сперва проверим все наши запасы, — предложил Фишер.
— Уже сделано, — отозвался Суматоха, на долю которого выпала первая утренняя вахта. — Вот наш провиант, с точностью до грамма: сушеного мяса — ноль килограммов, кукурузы — ноль килограммов. Если хотите, могу и дальше перечислять, чего нет. Например, жареных сосисок, яичницы-глазуньи, бутербродов с сыром…
— Кончай говорить про еду, — простонал Ниссе, зажимая уши.
— А с водой как? — спросил Фишер.
— Дня на два хватит, если беречь.
Тем временем Бомбасто встал и вытащил один из своих пистолетов. Подходя к двери, он с победной улыбкой заметил:
— Ваше счастье, что на борту есть приличный стрелок, который настоял на своем и захватил оружие.
И генерал вышел на палубу, чтобы высматривать птиц.
Последовав за ним, Фишер и ребята тоже устремили в воздух алчные взгляды. Суматоха даже влез на мачту. Но проходили часы, а птицы не показывались. Должно быть, их отпугнули серный дым и зарево над вулканами Исабеллы.
— Эх, если бы я догадался взять хоть одну удочку, когда мы столкнулись! Теперь наловил бы вам сколько угодно рыбы, — вздохнул Фишер. — Это же самые рыбные места во всем мире.
— У меня есть удочка, я ее сделал, когда мы еще только подходили к Галапагосу, — сказал Суматоха. — Но от нее никакого толка, все равно наживить нечем.
Фишер резко выпрямился:
— Что же ты раньше не сказал! Есть уйма рыб, которых можно ловить без наживки.
Суматоха не очень-то в это верил, однако поспешил достать свою самодельную удочку с крючком из гвоздя.
— Отличная работа, — похвалил Фишер. — А пары белых перышек не найдется? Два белых пера на крючок, и ручаюсь, что сразу клюнет тунец.
— Знать бы раньше, у нас было столько пеликаньих перьев, — посетовал Суматоха.
— Может, еще остались между бревен на корме, где мы ощипывали птицу, — сказал Чико.
Они в два счета очутились на корме и стали на четвереньки. Но поиски были напрасны, волны давно всё смыли. На всякий случай ребята осмотрели палубу вокруг каюты и на носу, все коленки стерли и ничего не нашли. Может быть, годится что-нибудь другое, похожее на перья? Как и следовало ожидать, выход придумал Суматоха.
— Поглядите на Бомбасто, — призвал он остальных. Они послушались, хотя не понимали, что он подразумевает. Бомбасто сердито отвернулся.
— Отлично, теперь еще лучше видно! — воскликнул Суматоха.
— Что видно? — не выдержал Ниссе.
— Седые локоны у него на затылке. Честное слово, они вполне сойдут за перья.
Выдумка Суматохи всем показалась блестящей. Всем, кроме Бомбасто, который заявил, что ему каждая волосинка дорога — слишком их мало осталось. Но Суматоха так красноречиво описал, какие чудные рыбные филе его ожидают, что он смягчился и пожертвовал один локон. Впрочем, недоверие генерала к столь необычным способам рыбной ловли не развеялось, и когда Фишер с ребятами поспешили с удочкой на корму, он остался сидеть на носу, высматривая птиц.
Только крючок с небывалой приманкой погрузился в воду, как леска натянулась и начала разматываться, да так быстро, что руки обжигала.
— Притормаживайте немного, но пока рыбу не тяните, — посоветовал Фишер.
Совет был хороший, однако выполнить его не удалось. Леска была коротка, она вдруг дернулась, потом сразу ослабла. Когда ее выбрали, оказалось, что она лопнула посередине.
— Тут нужна снасть покрепче, — сказал Фишер и сходил за швартовым линем.
— Вот этот должен выдержать, даже если мы побьем мировой рекорд. Самый большой тунец, какого поймали до сих пор, весил девятьсот двадцать семь фунтов. Небось вы этого не знали?
Тем временем Суматоха выдернул из столба каюты трехдюймовый гвоздь и согнул его с помощью Ниссе и Чико. Осталось уговорить Бомбасто поступиться еще одним седым локоном.
— С вами совсем облысеешь, — заныл он, когда Суматоха атаковал его все теми же красноречивыми доводами.
С кислым лицом он еще и еще раз обвел взглядом пустынное небо и в конце концов уступил. Опять рыба клюнула почти сразу и, можно сказать, к сожалению она была такой крупной и сильной, что первым рывком чуть не сдернула рыбаков в воду. Упираясь ногами в перекладины, они медленно подтянули рыбину к плоту. Но втащить ее, на палубу им оказалось невмочь.
— Придется резать линь! — простонал Фишер.
Взяв нож, Суматоха лег на живот и перерезал лесу возле огромной пасти с рядами острейших зубов.
— Главное, линь сохранили, — заключил Фишер. — А рыбы тут хватит. Попробуем снова, только сделаем крючок поменьше.
Пришлось чуть не силой добывать у Бомбасто еще один седой локон. Но вот новый крючок изготовлен и заброшен в воду. На этот раз им больше повезло — клюнула не слишком крупная рыба. Фунтов на пятьдесят, решил Фишер. Он уверял, что по сопротивлению рыбы может определить ее вес с точностью до нескольких фунтов. Они уже выбрали половину лесы, вдруг она резко ослабла.
Рыболовы решили, что добыча опять сорвалась, но, когда вытянули всю лесу, увидели на крючке голову тунца. Увы, только голову, остальное сожрала акула…
Усевшись в круг около рыбьей головы, помрачневшие плотогоны устроили совет.
