белая девушка, водитель открывает багажник и достает оттуда чемодан на колесиках, симпатичная белая девушка тащит свой чемодан на колесиках по тротуару 125-й улицы, которая к тому времени из Вест превратилась в Ист. На углу стоят два еврея в черных шляпах и костюмах и белых рубашках, с пейсами, и о чем-то неспешно беседуют. И это все – четыре белых человека, не считая наблюдателя, на всем протяжении переполненной пешеходами и машинами 125-й улицы от 7-й авеню до Лексингтон-авеню, до станции метро «125-я улица» зеленой линии.
На станции метро «125-я улица» зеленой линии царит примерно такая же обстановка, что и на самой 125-й улице, на поверхности земли. Компания черной молодежи столпилась вокруг оглушительно орущего огромного магнитофона и совершает ритмичные движения в такт музыке сразу всеми частями своих тел. Музыка доносится еще из трех или четырех источников в разных концах станции. Примерно половина или процентов семьдесят находящихся на станции людей совершают те или иные ритмичные движения разной степени интенсивности.
Поезд 4-го маршрута, 138-я улица, Гранд Конкорс, Янки стэдиум. Здесь метро уже идет по поверхности земли, даже выше – по эстакаде.
Спуск по длинной чугунной лестнице с характерными высокими ступеньками. Колоссальная каменная громада Янки стэдиума. Здесь играет самая великая в мире бейсбольная команда – «Нью-Йорк Янкиз». Через дорогу – другой стадион, судя по всему, старый, тоже огромный. Его фасад завешан зеленой строительной сеткой. Его собираются то ли разрушать, то ли реконструировать.
Прогуливание вокруг Янки стэдиума. На другой стороне Джером авеню мрачно возвышаются старые жилые дома. Отходить далеко от Янки стэдиума как-то не хочется.
У окошка кассы Янки стэдиума табличка с ценами на билеты. Оказывается, самые дешевые билеты на самые плохие места стоят четырнадцать долларов. Жаль, что на ближайшие дни не запланировано никаких игр.
На стене Янки стэдиума, выходящей на Ривер авеню, размещены гигантские портреты игроков команды «Нью-Йорк Янкиз». У большинства из них испанские имена и фамилии и латиноамериканские лица. Впрочем, представители белой и черной рас тоже попадаются.
Добредание до станции метро «Янки стэдиум». Принятие решения ознакомиться с Бронксом из окна поезда метро.
Поднимание по чугунной лестнице с характерными высокими ступеньками на платформу станции метро «Янки стэдиум». Сидение на скамеечке в ожидании поезда 4-го маршрута.
Поезд 4-го маршрута, народу немного, из окна открывается хороший обзор.
167-я улица, 170-я улица.
Как-то мрачно. Замусоренные улицы, убогие дома, очень много граффити.
Вдоль линии метро почти сплошной стеной выстроились многоквартирные дома примерно этажей в десять высотой, старые, грязные, убогие, одинаковые, построенные по типовому проекту. На фасадах под самыми крышами на всех абсолютно домах, по всей длине фасадов, размещены черные надписи какими-то стилизованными буквами, разобрать буквы невозможно, даже непонятно, латинские это буквы или какие- нибудь другие.
Еще несколько станций. Народу все меньше. За окном все то же – убогие мрачные многоквартирные дома, надписи под крышами неизвестными буквами. Как они их, интересно, наносят, эти надписи? Свешиваются с крыш, привязывают себя веревками и висят, как промышленные альпинисты? Непонятно.
Из многих окон и с балконов свисают национальные флаги Пуэрто-Рико.
Какие-то гаражи, авторемонтные мастерские.
Дальше, дальше на север.
Чем севернее, тем менее мрачно.
Сначала было мрачно, а потом ничего, ничего. Мелькают более или менее прилично выглядящие дома, мелькают парки и скверики. Ничего, ничего.
Станция «Бульвар Бэдфорд парк», слева – метрополитеновское депо, на множестве путей стоит множество серых нью-йоркских поездов метро.
Дальше – совсем хорошо. Нет, может быть, там, внизу, творятся разные ужасы и бушует преступность, трудно сказать, но сверху все выглядит просто замечательно. Много зелени, симпатичные дома, жилой комплекс из нескольких очень высоких красивых башен.
Поезд въезжает в красивый парк и останавливается на конечной станции «Вудлоун».
Покидание поезда, переход на другой край платформы, посадка в почти пустой поезд 4-го маршрута.
И обратно. Парк, симпатичные высотки, много зелени, депо с многочисленными путями и поездами на них, дальше все мрачнее и мрачнее, потянулись бесконечные ряды старых многоквартирных домов с непонятными надписями под крышами, Янки стэдиум, Гранд Конкорс, пересадка на красную линию, переполненный поезд, 135-я улица, 125-я улица, 116-я улица, 110-я улица, потом длинный перегон под Центральным парком, 96-я улица.
Вверх по характерным высоким ступенькам чугунной лестницы, Бродвей, Вест 95-я улица, 316, шестой этаж, сингл-рум.
Доставание из холодильника упаковки мясопродукта, готового к употреблению в пищу.
Холодильник не работает. Он издает жужжание, как обычный работающий холодильник, но холода не создает.
Горизонтальное положение, жевание продукта и отхлебывание напитка в горизонтальном положении.
Осознание того факта, что прогулка по Гарлему и Бронксу получилась довольно длительной и утомительной, хотя и довольно познавательной. Осознание отсутствия сил на делание чего-либо еще.
Лежание, отхлебывание, пережевывание, чтение, засыпание, просыпание, чтение, отхлебывание, пережевывание, засыпание, просыпание, принятие вертикального положения с целью совершения мелких бытовых и гигиенических действий, потом уже окончательное, в смысле, до утра, принятие горизонтального положения и, да, сон.
Довольно раннее и в целом бодрое пробуждение.
Вест 95-я улица, Бродвей, «Хумус-плейс», пожалуйста, хумус, лепешку и минеральную воду, ноутбук, вай-фай, интернет, почта, блоги, новости, не отстать от жизни. Проверяние, как там обстоят дела в футбольном менеджере на сайте 11x11.ru. Выясняется, что команда в самостоятельном режиме провела несколько игр в рамках чемпионата и все их триумфально выиграла, и идет теперь в таблице на втором месте.
Покидание «Хумус-плейса», Бродвей, Вест 95-я улица, 316, 6-й этаж, сингл-рум, оставление ноутбука в сингл-руме, Вест 95-я улица, Бродвей, Вест 96-я улица, станция метро «96-я улица» оранжевой линии, вниз по характерным высоким ступенькам чугунной лестницы, поезд D, договорились с Александром встретиться и погулять, приезжай на поезде D на станцию Bay Parkway, оттуда позвонишь, я объясню, как идти, там рядом совсем.
Поезд D, вниз по Манхэттену. Что-то объявили, трудно разобрать. И еще раз что-то объявили. И еще раз.
Поезд D долго едет по Манхэттену, потом по Бруклину, и наконец прибывает на станцию Bay Parkway. Станция открытая, но не совсем на поверхности земли, а чуть ниже, в желобе. Два выхода – в начале и в конце платформы. Звонок Александру с целью понять, куда выходить. Да там один выход, в середине платформы. Да нет, два, в начале и в конце. Как два, ты вообще куда приехал. В ходе дальнейших переговоров выясняется, что это другая станция Bay Parkway, не оранжевой, а желтой линии. Тебе нужен выход из последнего вагона, выходи, переходи дорогу и садись на автобус, ну как мы неделю назад ехали ко мне домой, я тебя буду у остановки ждать, около моего дома.
Езда на автобусе по Bay Parkway мимо бесчисленных медицинских центров, открытых евреями.
Встреча с Александром на остановке. Сидение в пакистанском ресторанчике, в том же самом, что и неделю назад, допивание начатой неделю назад бутылки русского алкогольного напитка, употребление в пищу курицы с карри, баранины с карри, блюд из фасолеобразных продуктов. Прогулка до парка на берегу океана, фотографирование на фоне мрачных невысоких высоток Кони-айленда.
