— Некоторые из них крупные фигуры, — сказал Байрон, когда они вышли на улицу. — Си-эн-эн, «Зе ивнинг».
— Какого черта? — Лукас приложил ладонь козырьком ко лбу.
В прошлом у него было множество стычек с прессой. Он не имел ни малейшего желания попасть на страницы вечерних газет, но ему нужно было знать, что привело сюда журналистов.
— Я могу пойти к ним один, — предложил Байрон.
— Нет, спасибо, — твердо ответил Лукас, прервав тщетную попытку дозвониться до Теодора.
Он сам во всем разберется. Если это устроила Девин… Если она решила, что сможет добиться своего, натравив на него прессу…
— Это Лукас Демарко! — крикнул кто-то из толпы, собравшейся у кованых ворот.
Когда Лукас подошел ближе, его ослепили вспышки фотокамер. Окинув взглядом толпу, он увидел в ней помимо репортеров из таблоидов и папарацци двух представителей государственных информационных организаций.
Женщина просунула микрофон между прутьев забора:
— Что вы можете сказать в ответ на обвинения в мошенничестве, выдвинутые против вас…
— С ней ребенок! — крикнул кто-то еще, и всеобщее внимание сразу переключилось с Лукаса на Девин, идущую с коляской по тротуару на противоположной стороне улицы.
Одного взгляда на ее изумленное лицо оказалось Лукасу достаточно, чтобы понять, что это не она позвала сюда прессу. Остается только один вариант. Стив.
Все побежали к Девин, толкающей перед собой голубую коляску с Амелией.
Выругавшись, он набрал код на воротах, открыл их и тоже побежал. Байрон последовал за ним.
— Мисс Хартли, — обратилась к Девин женщина с микрофоном, — как вы прокомментируете то, что ваша сестра Моника пыталась обманным путем отобрать у семьи Фостер пятьдесят миллионов долларов?
Пока Девин хлопала глазами, защищаясь от вспышек фотокамер, Лукас и Байрон пробирались сквозь толпу. Лукас схватил за воротник человека, который наклонился, чтобы сфотографировать Амелию, и отшвырнул его в сторону. Достав малышку из коляски, он прижал ее к груди и загородил ее лицо лацканом пиджака, затем схватил Девин за руку.
— Оставь коляску, — приказал он и пошел вместе с ней в обратную сторону.
Репортеры бросились вслед за ними. Они засыпали их вопросами и фотографировали.
— Будет ли судебное разбирательство?
— Будут ли аресты?
— Вы проводили анализ ДНК?
Лукас был готов порвать своего кузена на части.
Втолкнув Девин в ворота, за которыми их ждали Лекси и Тереза, он вошел сам. Байрон с коляской проследовал за ними и запер ворота на замок.
— Какого черта? — возмутилась Девин, когда Лукас потащил ее к особняку.
— Это сделал Стив, — прорычал Лукас. Он был все еще зол на нее, но решил отложить выяснение отношений на потом.
Амелия повернула голову и уставилась на него. Он подумал, что она сейчас заплачет, но девочка лишь продолжала смотреть на него с любопытством.
— Что ему это дает? — спросил Лукас Байрона.
Тот растерянно покачал головой:
— Видимо, он решил публично тебя дискредитировать, а потом представить доказательства совету директоров.
— Неужели он думает, что может добиться моего увольнения?
— Что происходит? — спросила Девин. — Я ничего не понимаю. — Она перевела взгляд с Лукаса на Амелию. — Мне ее забрать?
— Нет, не надо, — отрезал он.
Они вернулись в дом, и Тереза, убедившись, что ее помощь не нужна, пошла выполнять свою работу.
— Что будет дальше? — спросила Лекси.
— У меня на родине умеют решать подобные вопросы, — ответил Байрон, сжав руки в кулаки.
— Обвинение в нападении только усложнит ситуацию, — сказал Лукас, несмотря на то что ему самому хотелось побить Стива.
— Не думаю, что внимание прессы как-то повлияет на решение суда. Сомневаюсь, что судья читает «Тэттлер».
— Значит, Стив планировал нас разозлить? — спросил Лукас.
Сиэтл небольшой городок. Лукас прежде много раз становился объектом внимания прессы и знал, что папарацци теперь от них долго не отстанут. Здесь им нигде не спрятаться.
— Похоже на то, — ответил Байрон.
— Та женщина спросила меня, будут ли аресты, — произнесла Девин. — Что она имела в виду? Кто должен быть арестован и за что?
— Репортеры пытались выудить новую информацию, — сказал Лукас, не глядя ей в глаза. — Стив обрисовал им ситуацию в общих чертах, и теперь они охотятся за подробностями.
— Я не хочу, чтобы лицо Амелии появилось на первых полосах газет. — Она инстинктивно придвинулась ближе к малышке, которую Лукас крепко прижимал к груди.
— Я тоже этого не хочу. — Это прозвучало резче, чем он хотел.
— Но они не могут пробраться на территорию особняка? — спросила Лекси.
— Лукас? — Дверь открылась, и в холл буквально влетел Теодор Вик. — Прости. Я был на воде. Я уже поставил у ворот двух охранников.
— Все под контролем, — сказал ему Лукас. — По крайней мере, пока. — Он обратился к Лекси: — Пробраться на территорию особняка довольно трудно, но все же это не крепость.
— Я приведу сюда еще людей, — предложил Теодор. — Мы установили новую систему освещения в дальней части сада. Чед позаботится о круглосуточной охране пристани.
Девин потянулась за Амелией, но неожиданно отстранилась. Лицо ее выражало удивление.
— Она спит.
Опустив голову, Лукас обнаружил, что глаза малышки закрыты, а рот слегка приоткрыт во сне.
— Похоже, маленькая принцесса больше не боится своего дядюшку Лукаса, — улыбнулась Лекси.
Амелия ему доверяет. Его захлестнула волна нежности, и он мысленно поклялся себе, что не подведет ее.
— Ты можешь усилить видеонаблюдение? — спросил он Теодора.
— Разумеется.
— Как насчет камер с длиннофокусными объективами?
— Я не могу тебе дать никаких гарантий, — ответил тот. — Я пришлю сюда еще людей, но периметр участка слишком большой, и он открыт со стороны бухты. Поэтому Девин и Амелии будет лучше находиться в доме.
Девин прищурилась:
— Как долго?
— Пару недель, — признался Лукас. — Может, больше. Они от нас отстанут, когда суд примет решение по вопросу о наследстве Амелии. Байрон постарается получить более подробную информацию.
— Ты собираешься прятаться в доме? — спросила его Девин.
Он покачал головой:
— Мне безразлично, если они будут фотографировать меня.
— А Девин следует этого опасаться? — поинтересовалась Лекси.
— Если она хочет иметь частную жизнь после того, как все это кончится, — ответил Байрон.
— Значит, я буду вынуждена сидеть взаперти? — спросила Девин.
— Если только вы не пожелаете покинуть Сиэтл, — сказал ей Теодор. — Сомневаюсь, что репортеры
