Божественная комедия (илл. Доре)

Божественная комедия

Dante Alighieri

1265 — 1321

Ад

Песнь первая

Лес — Холм спасения — Три зверя — Вергилий

1

Земную жизнь пройдя до половины,*
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины.

4

Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу!

7

Так горек он, что смерть едва ль не слаще.
Но, благо в нем обретши навсегда,
Скажу про все, что видел в этой чаще.

10

Не помню сам, как я вошел туда,
Настолько сон меня опутал ложью,
Когда я сбился с верного следа.

13

Но к холмному приблизившись подножью,*
Которым замыкался этот дол,
Мне сжавший сердце ужасом и дрожью,

16

Я увидал, едва глаза возвел,
Что свет планеты,* всюду путеводной,
Уже на плечи горные сошел.

19

Тогда вздохнула более свободной
И долгий страх превозмогла душа,
Измученная ночью безысходной.

22

И словно тот, кто, тяжело дыша,
На берег выйдя из пучины пенной,
Глядит назад, где волны бьют, страша,

25

Так и мой дух, бегущий и смятенный,
Вспять обернулся, озирая путь,
Всех уводящий к смерти предреченной.

28

Когда я телу дал передохнуть,
Я вверх пошел, и мне была опора
В стопе, давившей на земную грудь.

31

И вот, внизу крутого косогора,
Проворная и вьющаяся рысь,
Вся в ярких пятнах пестрого узора.

34

Она, кружа, мне преграждала высь,
И я не раз на крутизне опасной
Возвратным следом помышлял спастись.

37

Был ранний час, и солнце в тверди ясной
Сопровождали те же звезды вновь,*
Что в первый раз, когда их сонм прекрасный

40

Божественная двинула Любовь.
Доверясь часу и поре счастливой,
Уже не так сжималась в сердце кровь

43

При виде зверя с шерстью прихотливой;
Но, ужасом опять его стесня,
Навстречу вышел лев с подъятой гривой.

46

Он наступал как будто на меня,
От голода рыча освирепело
И самый воздух страхом цепеня.

49

И с ним волчица, чье худое тело,
Казалось, все алчбы в себе несет;
Немало душ из-за нее скорбело.

52

Меня сковал такой тяжелый гнет,
Перед ее стремящим ужас взглядом,
Что я утратил чаянье высот.

55

И как скупец, копивший клад за кладом,
Когда приблизится пора утрат,
Скорбит и плачет по былым отрадам,

58

Так был и я смятением объят,
За шагом шаг волчицей неуемной
Туда теснимый, где лучи молчат.*

61

Пока к долине я свергался темной,
Какой-то муж* явился предо мной,
От долгого безмолвья словно томный.

64

Его узрев среди пустыни той:
«Спаси, — воззвал я голосом унылым, —
Будь призрак ты, будь человек живой!»

67

Он отвечал: «Не человек; я был им;
Я от ломбардцев низвожу мой род,
И Мантуя* была их краем милым.

70

Рожден sub Julio,* хоть в поздний год,
Я в Риме жил под Августовой сенью,*
Когда еще кумиры чтил народ.

73

Я был поэт и вверил песнопенью,
Как сын Анхиза* отплыл на закат
От гордой Трои, преданной сожженью.

76

Но что же к муке ты спешишь назад?
Что не восходишь к выси озаренной,
Началу и причине всех отрад?»

79

«Так ты Вергилий, ты родник бездонный,
Откуда песни миру потекли? —
Ответил я, склоняя лик смущенный. —

82

О честь и светоч всех певцов земли,
Уважь любовь и труд неутомимый,
Что в свиток твой мне вникнуть помогли!

85

Ты мой учитель, мой пример любимый;
Лишь ты один в наследье мне вручил
Прекрасный слог, везде превозносимый.

88

Смотри, как этот зверь меня стеснил!
О вещий муж, приди мне на подмогу,
Я трепещу до сокровенных жил!»

91

«Ты должен выбрать новую дорогу,* —
Он отвечал мне, увидав мой страх, —
И к дикому не возвращаться логу;

94

Волчица, от которой ты в слезах,
Всех восходящих гонит, утесняя,
И убивает на своих путях;

97

Она такая лютая и злая,
Что ненасытно будет голодна,
Вслед за едой еще сильней алкая.

100

Со всяческою тварью случена,
Она премногих соблазнит, но славный
Нагрянет Пес.* и кончится она.

103

Не прах земной и не металл двусплавный,*
А честь, любовь и мудрость он вкусит,
Меж войлоком и войлоком* державный.

106

Италии он будет верный щит,
Той, для которой умерла Камилла,
И Эвриал, и Турн, и Нис убит.