— Скорее! Торопитесь! — закричали вещи со всех сторон. Кто-то поднимается по лестнице! Кто-то подошел к двери!
Буратино и Мусенька вылезли в окно на крышу. Вдруг в передней негромко и ласково щелкнул замок. Вошла лиса, все обвешанная коробками, пакетами, и споткнулась на пороге. Карабас лежал на полу и стонал:
— Буратино... Лови Буратино... Он на крыше...
Лиса бросила свои пакеты и как молния метнулась к окошку. Буратино был уже у трубы, перелезал через гребень крыши. Мусенька прыгнула в чердачное окно — только хвост мелькнул в воздухе.
Ведь даже самая умная кошка не справится с лисой!
Лиса схватила Буратино и притащила его обратно в комнату. Потом оборвала шнур у оконной занавески, крепко-накрепко обмотала мальчика шнуром и бросила его в кресло.
Так он лежал связанный и не мог пошевелиться. Только вертел носом во все стороны и шептал:
— Помогите, вещи!
Но вещи совсем притихли. Лиса любила порядок, и вещи ее слушались. Лиса подошла к Карабасу, уперлась лапками в бока и спросила:
— Что это значит?
— Ох! — всхлипнул Карабас.
— Что это значит? Я вас спрашиваю, синьор Карабас? — рассердилась лиса. — Стоило мне уйти на полчаса, как вы натворили глупостей!
— Они на меня напали! Они меня изувечили! — хныкал Карабас.
Он рассказал лисе, как было дело.
— Хорош герой! Булок испугался! — фыркнула лиса и повела его умываться.
А бедный Буратино лежал в кресле, весь обмотанный шнурком, как катушка ниткой! Мусенька опять подкралась к окну и подмигнула ему из-за цветочных горшков.
— Беги скорее! Беги на крышу! Я тебя провожу!
Но Буратино не мог пошевелить ни ручкой, ни ножкой. Он лежал и думал, что с ним дальше будет.
Карабас умылся и расчесал бороду. У него весь страх прошел.
Он злобно поглядывал вокруг.
И вот, когда захрипели часики, раскрылся узорчатый домик и кукушка собралась трижды сказать «ку- ку», потому что было уже три часа, Карабас подскочил к часам. Он с силой дернул гирьки и выломал маятник. Часы звякнули со стоном. В них порвалась пружинка. Кукушка скрипнула и замерла, скосившись набок.
— Больше не покукуешь! — сказал Карабас и швырнул маятник в угол.
Потом он подошел к креслу, где лежал Буратино, и щелкнул мальчика по носу.
— Хо-хо! Недалеко же ты, дружок, убежал! А вот, чтобы тебе больше не бегать, я сейчас и голову, и ручки, и ножки тебе отрежу! Эй, лиса! Подай сюда ножик!
Лиса принесла ему большой нож. Он стал точить нож о подошву, поплевывал на него, пробовал лезвие пальцем и приговаривал:
— Положим мы голову в одну коробочку, ножки — в другую, ручки — в третью! И так отвезем Буратино домой! А когда он станет послушным, шелковым, можно будет его собрать и пустить побегать!
Буратино лежал ни жив ни мертв. Только слезы капали у него из глаз. Вот лиса взяла мальчика в лапы и подала Карабасу. Вот Карабас занес нож...
Вдруг в передней раздался звонок, да такой звонкий и веселый, что чашки на столе задребезжали в ответ.
Карабас опустил руку с ножом.
— Ну, кто там еще? Сходи погляди, лиса!
Лиса бросила Буратино на кресло и побежала к дверям.
— Здесь живет Карабас? — спросил громкий, ясный голос.
— Здесь! — ответила лиса. — Но его, к сожалению, нет дома.
— Ррр... Гав, гав, гав! — послышался сердитый собачий лай, а тонкий голосок — голосок девочки — крикнул:
— Да вот же он стоит у окна! Он самый... И борода такая, как на картинке!
— Майя! Артемон! — завопил Буратино что было мочи.
Майя и Артемон ворвались в комнату, оттолкнув лису. Майя схватила Буратино на руки и принялась распутывать его ножки.
— Как они тебя скрутили, злые, негодные! Ах ты бедненький мой.
Пудель лизал деревянное личико Буратино. Тот плакал и смеялся от радости. А перед Карабасом стоял милиционер.
Карабас нагнул голову как бык, вытаращил свои злые глаза и рявкнул:
— Что вам нужно? Ступайте вон!
Он уже забыл, что только что валялся на полу и выл от страха... Он опять хорохорился.
«Ну и морда!» — подумал милиционер, и ему захотелось плюнуть. Но он был очень воспитанный. Он взял под козырек и сказал:
— Гражданин Карабас, предъявите ваш паспорт!
— Вот еще! — крикнул Карабас. — Да вы знаете, кто я такой?
Он надулся так, что каждый волосок в его бороде встал дыбом.
Но милиционер и глазом не моргнул.
— Кто бы вы ни были, хоть и самый замечательный человек на свете, вы обязаны предъявить мне паспорт. Такой у нас порядок!
— Да вы что? — заорал Карабас. — Да я вас в порошок сотру! Духу вашего здесь не останется, ворон костей не соберет! Вон отсюда, пока цел!
Он заложил руки за спину и боком пошел на милиционера, страшный, противный, весь в клочьях сизой бороды! Бывало, тарабарские жители падали замертво, увидев такое чудище! Майя присела на корточки, прижимая к себе Буратино, пудель поджал хвост и дрожал. А милиционер и ухом не повел.
— Не расстраивайтесь, гражданин. Вам это вредно. Вон вы как покраснели! Давайте сюда ваш паспорт. Мне некогда.
— А-а-а! — заорал Карабас и, подняв кулачищи, бросился на милиционера. Но тут лиса схватила его за фалды и сильно дернула назад. Он шлепнулся в кресло — да так, что пятки взлетели кверху!
— Вы с ума сошли! — шепнула ему лиса. — Скорей покажите ему паспорт. А то он заберет нас в милицию. Тогда мы пропали!
— Да что ты? — испугался Карабас и стал доставать из кармана свой паспорт. А лиса заюлила перед милиционером:
— Уж вы извините, ради бога. Господин Карабас такой нервный, такой впечатлительный!
— Пожалуйста, — сказал милиционер. — А не дать ли ему валерьянки? Накапайте ему двадцать капель! — Он вынул карманную аптечку и подал лисе блестящий коричневый пузырек с розовой пробкой. А сам взял паспорт из рук Карабаса и прочел: — «Карабас Барабас Огромная Борода, подданный тарабарского короля, директор кукольного театра... Приехал в Ленинград...» Ну, паспорт в порядке!
— А то как же? — захныкал Карабас. — И чего вы ко мне пристали, я не знаю!
— А я знаю, — ответил милиционер. — Мне нужно задать вам один вопрос. Скажите, у вас в Тарабарской стране позволяется бить детей или толкать их так, чтобы они падали и расшибались?
— Это смотря по тому, каких детей... — сказал Карабас. — Бедных ребят можно толкать, а богатых деток не тронь! За это тебе попадет!
— Вон как! Хороши же у вас порядки, нечего сказать! — ответил милиционер. — А вот у нас ничьих детей, понимаете — ничьих, нельзя ни бить, ни толкать! А чтобы вы это запомнили, вот вам повестка... Придите в милицию. С вами наш начальник поговорит!
Он протянул повестку, но Карабас ее не взял.
— Да разве эта девочка — принцесса или графиня? Стану я из-за нее в милицию ходить? Ни за что! Никогда!
