не пустить в ход последние пули из тех, что в пушке?
Трах-тарарах!
Ура победителю!
Рекомендую моего «пиф-пафа» на случай, если вы забудете ключи от дома или ваш младшенький запрется в туалете и не сможет открыть дверь. Сбрызните замок из стальной масленки — и путь открыт!
Я опасался, что вломлюсь в комнату такую же, как прочие, но дверь вела в коридор. Он походил на минную галерею и вид имел непрезентабельный. Глиняные мокрые своды были укреплены простыми досками. На полу лужицы воды… Освещение — тусклая электрическая лампочка. Я пошлепал по грязи, перезаряжая шпалер.
Понятно, в чем секрет? Поместье Рожкирпро соединялось подземным переходом с соседним домом. В случае нужды (а таковая наступила) обитатели могли эвакуироваться. Держу пари, мадам, на то, о чем вы думаете, против того, чего я желаю, они смылись, голубчики. Им хватило нескольких минут, когда я замешкался. Представив себе, как они несутся в ревущем автомобиле по направлению к следующему убежищу, я пришел в ярость! В отчаяние!
Мой топот мрачным эхом катился по грязному коридору. Должно быть, я пробежал метров тридцать, когда нога вновь ступила на камень.
Ого, наверху открытая дверь! Я вылез в подвал, похожий на тот, из которого начал путешествие под землей. Снова бочка! Похоже, Юст Рожкирпро хорошую идею эксплуатирует до износа.
Беглецы, очевидно, спешили. Они даже не позаботились запереть за собой двери, оставляя их распахнутыми. Их маршрут нетрудно было угадать (и не стоило ломать голову): на грязи четко отпечатались следы башмаков.
Я поднялся по лестнице в вестибюль и заглянул в кухню, где разило затхлостью и пауки вовсю плели свою пряжу. Низкая дверь вела из кухни в гараж.
Я остановился: мне послышался шум.
Шум состоял из двух компонентов: приглушенного бормотания и слабого стона. Звуки мешались и дополняли друг друга. Я вжался в стену и рискнул заглянуть в гараж.
Первое, что я увидел, был человек, если его можно так обозвать.
Человек, умерший отвратительной смертью.
Малый, с которым столь жестоко обошлась судьба, был не кем иным, как хряком, открывшим нам ворота. Несчастному практически вспороли брюхо. Дам и девиц прошу удалиться, пусть останутся лишь господа мужчины. Участников войн и пьяных дебошей вид крови не устрашит. Буду краток. Астматика порешили ударом топора, но не совсем обычным способом. Видимо, убийца поджидал беглецов за дверью. Толстяк, шедший первым, заметил палача с топором наготове и инстинктивно отпрянул. Голову-то он спас, но выдающийся фасад стал добычей мясника.
Удар пришелся в грудь. Беднягу разрубили от шеи до пупка! Жуткое зрелище! Внутренности валялись рядом, очень естественного цвета и дурно пахнущие. Попросту смердящие! Впрочем, вам каждый вечер показывают нечто подобное в кино. Но при чем тут наш толстяк? У него были все шансы стать кавалером ордена долгожителей.
Любопытство возобладало над отвращением, я продвинулся немного вперед. О-ля-ля! Утренник продолжался! Мы перешли к спортивным развлечениям!
Два человека в плащах, один из них блондин, почти альбинос, привязали третьего (он был одет в домашний халат, словно простой обыватель) к заднему бамперу автомобиля. Но как привязали! К машине прицепили хвост: распластали малого на земле, приподняв ему грудь.
Двое бандитов заставили его открыть рот как можно шире и вставили ему в клюв выхлопную трубу. Вы внимательно следите за ходом повествования? Спасибо. У Рожкирпро, поскольку я ни секунду не сомневался, что с трубкой в зубах лежал именно он, руки и ноги были связаны. Более того, веревки укрепили на амортизаторах.
Альбинос сел за руль. Он был жутко спокоен. Робот с выверенными и отточенными движениями. Нажал на стартер.
Раздался характерный чих мотора. Связанный человек вздрогнул. Он задыхался. Наглотаться газа из трубки такого диаметра очень вредно для бронхов, все специалисты по респираторным заболеваниям вам это подтвердят.
Блондин вырубил двигатель и вышел из машины. Его приятель, малый лет пятидесяти с проседью, оттащил жертву от трубы и перевернул на спину. Испытуемому на вид я дал бы не больше сорока, красивый парнишка, с аристократическими чертами лица. Голубые глаза были залиты кровью, а распахнутый рот почернел. Нормальное дыхание к нему не возвращалось, он мог лишь кашлять, выплевывая легкие, селезенку, зоб на расстояние три с половиной метра.
— Повторить? — предложил тип с проседью.
Бедолага помотал головой, не прекращая харкать.
— Тогда отдай голову! — заорал его мучитель.
— Ваши это все равно не спасет, господа! — С этими словами бравый Сан-Антонио вышел из укрытия.
Глава девятая
ХРЯСТЬ!
Внезапное появление, звучное «господа!» — и преимущество на твоей стороне. Вспомните благородного Рюи Блаза с его «Приятного аппетита, господа!» Смущенные министры заняли круговую оборону, но Рюи Блазу все равно удалось сразить их знаменитой тирадой о гордом орле Карла V, превратившемся в ощипанную курицу на знамени Генриха IV.
Однако в моей ситуации было одно неудобство. Большое и уродливое.
Один из «господ» ни слова не понимал на французском наречии, и моя задиристая реплика оставила его холодным, как сибирское мороженое. До него только дошло, что я нацелил на него револьвер. Поскольку он обладал рефлексами, то и привел их в действие, прыгнув за автомобиль, щедро кормивший бедного Рожкирпро газом пополам с окалиной, и тоже выхватил пушку.
Отлично! Кретины решили биться до последнего! Взятие Бастилии в пригородном варианте. И когда же закончится эта кровавая ночь? Впрочем, уже наступил белый день. Пора договариваться о прекращении огня.
Я обратился к седому:
— Ты говоришь по-французски, так посоветуй своему корешу сложить оружие. Квартал окружен, и неразумно усугублять положение. Вы имеете дело с полицейским, а труп легавого, кокнутого при исполнении, дорогого стоит.
В ответ на приказание мерзавец лишь слегка приподнял лапы, приятеля он предоставил самому себе! В тот же момент две пули растрепали мне прическу. Я едва успел пригнуться. Блондинчик определенно решил продолжить серию несчастий.
Но вы же меня знаете, Сан-Антонио никогда не унывает! У меня в запасе куча козырей на все случаи жизни. И среди них самый главный — удача!
Прижавшись к стене, я обнаружил на ней совсем рядом две белые кнопки. Одна заведовала дверью гаража, другая — электричеством. Неуловимое движение — и гараж погрузился в сизые сумерки. Они сгущались, потому что широкая дверная панель медленно поехала вниз. Передвигаясь на полусогнутых, я устроился с другой стороны автомобиля. Бледный прямоугольник дверного проема плавно сжимался, так в кинотеатрах уменьшают экран, если фильм не широкоформатный. Я ждал. Створка опускалась, весело позвякивая. Когда между металлом и землей оставалось не больше метра, альбинос решил сыграть ва-банк и выбраться из мышеловки. В мгновение ока, сделав изумительный кульбит, он оказался у выхода.
Хитрый мерзавец, он дождался, пока дверь почти закроется и надежно прикроет его бегство. Я выстрелил. Из трех пуль одна со звоном отскочила от стальной двери. А остальные? Черт их знает.
