– Шпионством, сами знаете. «Для хорошего шпиона всегда место найдется», – говорила моя мамаша.
Попугай испустил искренний вздох.
– Все они одинаковы, эти жабы, – пробормотал он. – Полное отсутствие логики.
– Ладно, – сказал Саймон, – повторим план кампании. В экспедицию отправляются Питер, я, Попугай и, естественно, Этельред, наш проводник и мастер контршпионажа.
– Погодите, – прервала его Пенелопа. – А как же я?
– А тебе лучше остаться со мной, моя милочка, сказал волшебник. – Ведь это опасное предприятие.
– И пускай, – заупрямилась Пенелопа, – я иду с ними. В конце концов, это я перехитрила Этельреда и вынудила его проговориться про сточную трубу. Без меня вы вообще никуда бы не пошли.
– Да, это верно, – смущенно согласился Питер.
– Ладно, так и быть, идем с нами, – распорядился Саймон. – Но только обещай: при первом признаке опасности ты побежишь, как кролик.
– И не подумаю, – с достоинством ответила Пенелопа. – Я побегу, как кролик, только когда ВСЕ побегут, как кролики.
– Ладно. – Саймон улыбнулся. – Как только Этельред заманит часовых в помещение с книгами, мы выставляем манекен в коридор, вот сюда, а Попугай садится ему на плечо и подражает голосу Ха-Ха. Дальше Этельред говорит часовым, что это Ха-Ха, и Попугай слетает с плеча, одновременно толкая манекен ногами. Тот катится по коридору и падает в ров. В удачном случае стража бежит за ним и, может быть, даже ныряет в ров; манекен у нас тяжелый, сразу пойдет на дно. Во время всей этой кутерьмы мы бежим в темницу с книгами и узнаем средство против василисков. Пенелопа записывает. После чего мы убегаем.
– Великолепно, просто великолепно, – одобрил волшебник. – Какой умелый план. Как я благодарен вам, мои храбрые детки.
– Эй, а про меня что скажете? – обиделся Этельред.
– Ты проявил себя поистине дальновидной и сообразительной жабой, – ответил волшебник, похлопав его по макушке цилиндра. – Когда все благополучно кончится, я сделаю тебя старостой в бесплатной школе для жаб.
– Ух ты! – Этельред был прямо огорошен такой честью.
– А сейчас, мне думается, всем следует выпить по чашечке горячего лунноморковного какао. Потом я выключаю луну, и вы отправляетесь, – заключил волшебник.
– Меня одно смущает, – изрек Этельред, прихлебывая какао. – Как, значит, мне быть – остаться в замке под видом мастера контршпионажа Икс или сбежать с вашей компанией.
– Бежать с нами, – уверенно заявила Пенелопа. – Василиски к тому времени уже догадаются, что ты перешел на нашу сторону. А кроме того, у нас для тебя найдется еще уйма всякой важной работы.
– Ваше слово – закон, мисс, – отчеканил Этельред, заламывая цилиндр с бесшабашным видом, – только намекните, мисс, и мастер контршпионажа Икс к вашим услугам.
– Спасибо, – серьезно поблагодарила Пенелопа. Когда они кончили пить какао, кстати очень теплое и приятно согревающее, Ха-Ха посмотрел на часы.
– Пора выключать луну, – сказал он. – Все готовы?
– Да! – откликнулись все хором.
– Желаем успеха! – крикнули им вдогонку Табита и Дульчибелла, громко сморкаясь в платки.
Отряд зашагал по одному из многочисленных боковых туннелей – по тому, который должен был вывести их как можно ближе к лунноморковному полю, иными словами, ко входу в сточную трубу. Впереди шли с фонариками Пенелопа и Этельред. Попугай и Питер с Саймоном, тащившие манекен, следовали за ними. Наконец они вышли из туннеля на луг, черневший в полной темноте, как дно колодца. Стояла тишина, слышался только шорох мягких, точно бархатных листьев лунной моркови, тершихся на ходу об их щиколотки. Фонариками они пользовались редко, а когда приблизились к темной громаде замка, и совсем их выключили, боясь, что часовые заметят свет и поднимут тревогу.
– Постойте-ка минутку, – прошептал Этельред. – Где-то тут, сейчас я проверю.
Попугай и ребята застыли в ожидании, пока Этельред шмыгал в зарослях листьев, что-то бормоча себе под нос.
– Есть, – сказал он наконец. – Я знал, что она где-то тут.
При свете фонариков ребята разглядели квадратный люк и лежавшую рядом проволочную решетку. Они посветили внутрь и увидели широкую круглую, выложенную кирпичами трубу. Внизу под люком стоял стул.
– Это я догадался поставить, чтобы выбраться, – похвастался Этельред.
Они осторожно спустились в люк вместе с манекеном. Дальше передвигаться стало легче, так как они могли свободно пользоваться фонариками, не боясь быть замеченными. Минут через пять туннель пошел под уклон, и их лиц коснулся прохладный ветерок.
– Почти дошли, – шепнул Этельред. – Теперь – мертвая тишина. Часовые прямо тут, за углом.
Сточная труба привела их в большую мрачную темницу, доверху забитую старой мебелью, канделябрами и прочими старинными предметами, какие всегда пылятся на чердаках, опутанные толстой, как черные кружева, паутиной. В холодной темнице стоял запах сырости, от которого Пенелопу охватила дрожь. Этельред провел их между высокими штабелями пыльной мебели и, когда они очутились возле двери, чуть-чуть приоткрыл ее и выглянул наружу.
– Эй, гляньте, ознакомьтесь с местностью, – посоветовал он.
