испаряется ее недавно обретенное чувство собственной значимости как личности.
– Ты не жертва, – резко возразил он. – Ты – партнер.
Его двуличие возмутило Ли до глубины души, но она сдержалась и лишь коротко заметила:
– Партнера обычно посвящают в планы.
– Ты их знала, – настаивал Ричард. – Я сообщил тебе обо всем в день похорон Лоренса.
– Ах, да! Только ты забыл упомянуть самую важную деталь. Что я была единственной, на ком ты мог жениться. У тебя не было выбора. Я, и только я, могла тебе помочь выполнить завещание Лоренса и получить желаемое!
Он со злостью стукнул ладонью по рулю.
– Только не говори, что мой план не показался тебе привлекательным, Ли!
Тут уж и Ли дала волю своей ярости.
– Ты не имеешь представления, что для меня является привлекательным! Ты ни разу не затруднил себя выяснить это, Ричард Сеймур! Все, что тебе от меня требовалось, что тебя волновало, так это чтобы я послужила твоим целям.
– Это неправда! – воскликнул Ричард со страстью.
– Лжец! – не менее страстно крикнула Ли.
– Я никогда не обманывал тебя, Ли, – уже спокойнее произнес он. – Никогда!
– Как интересно ты оцениваешь произошедшее, – издевательски заметила Ли. – Малюсенькую крупинку правды ты похоронил под тонной лжи и считаешь, что эта крупинка тебя оправдывает? Ты лгал мне все это время, Ричард, лгал!
– Я никогда не лгал тебе, – проскрежетал Ричард сквозь стиснутые зубы.
Ли устала, очень устала. Да и что она могла сказать в ответ на эту очередную ложь? Она застыла в напряженном молчании и не произнесла ни слова до самого дома. Ей доставляло какое-то злорадное удовольствие знать, что Ричард потерял контроль над ситуацией, перестал быть режиссером этой постановки, но все пересиливала боль от предательства и разочарования, жалящая ее в самое сердце, словно рой шершней.
Как только машина въехала в гараж и остановилась, Ли выскочила из нее и бросилась в дом. Гордость не позволяла ей бежать, но она шла очень быстро. Конечно же, он следовал за ней. Разве охотник позволит своей добыче ускользнуть, если только он не потерял к ней интерес? Нет, Ричард ни за что не смирится с поражением и сделает все возможное, чтобы восстановить утраченный контроль над ситуацией.
Избранница!
Это была худшая его ложь – заставить ее почувствовать себя особенной, избранной, самой привлекательной из пяти сестер Дюран. Он просто не мог жениться на остальных!
Ли летела вверх по лестнице, яростно гоня мысли о том хорошем, что сделал для нее Ричард. Все его поступки были всего лишь пунктами плана, выполняя который он безжалостно ее использовал. Кэролайн была права – она слабый противник. Находясь в плену своих иллюзий и надежд, она была слепа и глуха.
Какая злая шутка! Какая насмешка судьбы!
На площадке второго этажа Ли резко обернулась к своему вероломному мужу, следовавшему за ней по пятам.
– Я не буду спать с тобой сегодня! Я никогда больше не буду спать с тобой! Найди себе кого-нибудь, кто бы удовлетворял твои потребности в постели, а я больше не буду такой… такой простофилей!
С мрачным выражением лица Ричард продолжал неумолимо приближаться. Ли бросилась по коридору в их спальню и захлопнула дверь перед его носом. Это ее дом! Он – часть их отвратительной сделки, и она не собирается отказываться от того, что честно заслужила, выполнив обещание и обеспечив этого негодяя тем, чего он так жаждал! Он найдет, где жить.
Сбросив туфли, Ли присела у зеркала и попыталась расстегнуть цепочку, чтобы снять ее с себя. Но ее так колотило от ярости, что тряслись руки, и она никак не могла совладать с хитрым замком.
Дверь резко распахнулась, и на пороге возник Ричард.
– Убирайся! – закричала Ли.
Он проигнорировал ее требование. С самоуверенностью, разозлившей Ли еще больше, он закрыл дверь и подошел к ней.
– Я сказала, убирайся! – С уже неконтролируемой яростью она схватила букет роз и швырнула ему в лицо. – Забери его с собой! Он тоже ложь! Ложь!
Ричард не шелохнулся. На лице – застывшая маска. И все равно он продолжал излучать силу и решимость, лишающие Ли воли, делающие ее слабой и беспомощной.
– Я дважды позволил тебе уйти, Ли, – тихо сказал Ричард. – Третьего раза не будет. Помимо того, что существует между нами, есть еще ребенок. Ты носишь моего сына, и я не позволю лишить меня его. Как не позволю лишить его отца!
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Отец ее ребенка…
Каким-то образом напоминание о его отцовстве приглушило ярость Ли. Теперь она просто стояла, глядя на него, и думала о том, как похожи их судьбы в обделенности родительской любовью.
Ее оборона была прорвана. Имеет ли она право вычеркнуть Ричарда из жизни их ребенка, утверждая, что ее любви будет достаточно? Ребенку, и особенно сыну, нужен отец – живой, реальный, а не имя на бумаге. Имени недостаточно. Одному богу известно, как страдали и она, и Ричард, имея имя, но не имея отца, лишенные его заботы и эмоциональной поддержки. А Ричард еще в самом начале их отношений сказал ей, что любой ребенок будет для него бесценен.
Ли знала что, он не лгал. Об этом свидетельствовало его отношение к ее беременности, его огорчение из-за того, что она не сообщила ему о сканировании, его неподдельное потрясение, когда он этим вечером впервые увидел своего сына на экране.
– Я очень огорчен, что слова моей матери так сильно расстроили тебя, – мягко сказал он.
И тогда у нее вырвался самый неожиданный в данной ситуации вопрос:
– Почему она не сказала Лоренсу? Тогда у тебя обязательно был бы отец, как минимум, небезразличный к твоей судьбе.
На лице Ричарда появилась гримаса.
– Гордость. Моя мать решила, что, если он не захотел ее, он не получит и меня. Это была ее молчаливая месть, которой она упивалась все эти годы.
– Тогда зачем она сказала это мне? Почему именно сегодня?
– Лоренс мертв. Она ничем не рисковала, как если бы он был жив и заявил свои права на меня. – Лицо Ричарда стало злым и жестким. – Но я ей скажу пару слов. Она не имела права…
Его злость всколыхнула ее собственную.
– Да, она не имела права. Но ты должен был сказать мне, Ричард. Ты должен был быть более откровенным…
Он отрицательно покачал головой.
– Я не хотел, чтобы ты знала, Ли. Ни-ког-да. Это все бы испортило… как сейчас. Ты бы стала смотреть на меня другими глазами. – Он тяжело вздохнул. – А ведь я все тот же мужчина, которого ты обнимала несколько часов назад.
– Нет. Это была маска, надетая для меня! – в отчаянии воскликнула Ли. – Настоящий ты – это тот, которого я сейчас вижу перед собой.
– И в чем разница? В имени, которое я все равно не ношу? В проклятом имени, которое испортило мое детство так же, как и твое? В имени, которое я ненавижу не меньше тебя? – Ричард медленно приближался к ней. – Не позволяй этому разрушить то, что существует между нами. Ту связь, которая нас объединяет. Это…
– Остановись! – Ли выставила перед собой руки в предупреждающем жесте и отступила. – Не подходи ко мне, Ричард. – Ее голос предательски дрожал. – Если ты попробуешь коснуться меня, я стану царапаться и кусаться.
Почувствовав, что позади кровать и отступать некуда, Ли села на нее, быстро отползла в изголовье и сжалась там в комочек. Ричард остановился в ногах, глядя на нее сверху вниз.
