обручального кольца она не носила.
– Я разведена?
– Нет, вы – вдова.
Вспышка воспоминаний... что-то важное... И тут ее сердце затопила материнская любовь и гордость. Она обернулась к Дамиану с выражением восторга на лице.
– У меня есть сынок, прелестный мальчик.
Дамиан печально кивнул головой.
– Его звали Райн.
– А где же он? – воскликнула Натали. – Почему он ко мне не пришел?
Теперь уже Дамиан почувствовал себя неловко. Он поднес ее руку к губам и стал целовать пальцы, словно стараясь их согреть. Потом взглянул на нее с горьким сочувствием.
– Прости меня, Натали, год назад произошел другой несчастный случай: Райн... погиб.
Она сразу поверила его словам. Счастье улетучилось, оставив в сердце щемящую пустоту. Она лишилась своего прелестного мальчика, он ушел из ее жизни вместе с утраченными годами.
Заметив ее отчаяние, Дамиан добавил:
– Вот почему ты хочешь другого ребенка, – настойчивость его интонации удивила ее.
– Неужели я хочу ребенка? – равнодушно спросила она.
– Да, больше всего на свете, – ответил Дамиан. – А я очень хочу стать отцом этого ребенка.
Страсть, с которой он произнес эти слова, заполнила зияющую пустоту в ее душе и вызвала к жизни мысли о будущем. Правда, она никак не могла понять, почему, если он ее возлюбленный, у них не было физической близости. Вид у него сильный и мужественный, должно быть, причина в ней.
Пальцы его рук, казалось, ожидали ответа, задев струну доверия в ее сердце.
Мысль о том, что этот человек ее возлюбленный, показалась ей... знакомой. Это справедливо, так оно и должно быть: она хочет еще одного ребенка. А кто, кроме Дамиана, мог бы стать его отцом? Сколько женщин выстроилось бы в очередь, чтобы иметь такого друга!
– Но ведь мы не женаты, – заметила она полувопросительно.
– Тебе не хочется снова выходить замуж.
– А почему?
– Твое первое замужество... – Он заколебался и покачал головой. Ему было явно неприятно затрагивать эту тему. – Твой брак был не таким, о каком ты мечтала, Натали.
Ах, вот оно в чем дело: она опасалась связывать свою судьбу с кем бы то ни было. Но ведь это несправедливо по отношению к Дамиану – возлагать на него вину другого человека. Если он любит ее уже много лет и ждет только ее согласия, ей следует взвесить все «за» и «против»...
– Чандлер... – произнесла она. – Твое имя – Дамиан Чандлер.
– Правильно.
– А меня зовут Натали Арнотт.
– Это твоя девичья фамилия.
Что бы там ни произошло, все уже позади, подумала Натали. Теперь для нее самое главное – Дамиан. Она даже вспомнила его фамилию.
– Спасибо тебе, что ты такой добрый и терпеливый, – тепло сказала она. – Спасибо... что ты позаботился обо мне.
Он улыбнулся, будто озарив ее солнечным лучом.
– Я готов делать для тебя все на свете.
Натали вздохнула, глубоко тронутая его преданностью. Но разговор утомил ее. Глаза закрылись сами собой; она чувствовала легкое прикосновение его сильных надежных рук.
– Мне приятно чувствовать твои руки, – заметила она.
Сомнений больше не было: выбор она сделала правильный – выбор друга.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Дамиан навещал ее каждый день. Но больше к ней не приходил никто.
Он приносил цветы, шоколад, фрукты, журналы, дорогие безделушки – одним словом, все, что может скрасить пребывание в больнице. Ее перевели из реанимационного отделения после того, как опасность мозгового кровоизлияния миновала. Теперь посещения Дамиана, окружившего ее нежной заботой, возбуждали любопытство и всякого рода домыслы у окружающих.
Натали поправлялась и мечтала, чтобы память ее полностью восстановилась. Как только ей перестали давать одурманивающие препараты, она остро ощутила двенадцатилетний пробел во времени. Но никакие усилия не могли помочь ей восстановить утраченное.
Почему, кроме Дамиана, в ее жизни никого больше нет? Это тревожило ее все больше и больше. Натали спросила его об этом на пятый день пребывания в больнице.
– Никто, кроме тебя, не приходит ко мне. Наверное, они не знают, что я здесь? А я не могу вспомнить, кому можно позвонить, но ведь у меня должны быть друзья в Сиднее. – Теперь она уже не сомневалась, что
