необычайно хорошего урожая...
Остаток дня прошел в приятных дружеских беседах.
Когда они оказались вечером в предназначенной для них комнате, Флетчер подошел к жене и с чувством заговорил:
—Ты знаешь, я ошибался, а ты была права, Тамалин. Они действительно очень милые люди. Я не почувствовал никакой зависти. Никакой злобы, никаких попыток использовать меня для своих целей. Мне кажется, Пол испытывает те же проблемы с Максом, что и я с Селин. Хотя вечером она даже отвела меня в сторону и извинилась за те фотографии со свадьбы Дженнифер. Она объяснила, что рассердилась на меня из-за тебя. Еще она очень довольна тем, что сегодня я слез со своего Олимпа и приехал с тобой, и теперь я прощен.
Тамми рассмеялась:
—В этом вся Селин. Но ты молодец, Флетчер, ты чудесно держался, и мне кажется, тебя оценили по достоинству.
—Единственный вопрос, который меня сейчас тревожит, — тихо произнес он, приподнимая руку и медленно очерчивая пальцем контур ее губ, — получу ли я поощрение за свои старания?
Волна желания захлестнула Тамми. Она непроизвольно шагнула вперед, обняла его за шею и подставила лицо.
Он не заставил себя ждать. Поцеловав ее с долго сдерживаемой страстью, Флетчер поднял Тамми на руки и отнес на кровать. Они срывали друг с друга одежду, исследовали тела руками, губами, пробовали на вкус. Когда Флетчер вошел в нее, она обняла его ногами, прижимая все крепче и крепче к себе. Ушли мысли, сомнения, обиды, осталось лишь удовольствие, накатывающееся все сильнее с каждым ударом, все быстрее, глубже, острее, пока она не достигла долгожданного пика, за которым последовал нежный восторг оттого, что Флетчер ласково прижимает ее к себе и их сердца бьются в унисон.
Мирную идиллию нарушил Флетчер. Заглянув в её глаза, он улыбнулся во весь рот:
—А теперь признайся, Тамалин, не только ребенок удерживает тебя рядом со мной.
—Хорошо. Маленькая толика твоих заслуг в этом тоже есть, — призналась она, и добавила игриво: — И мне нравится система поощрений.
—Ой... непокорная маленькая ведьма вернулась?
—Тебе не нравится? — она приподняла бровь.
—Нравится. И даже очень, — ухмыльнулся он и поцеловал ее.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Ханна всегда была самой спортивной из шести подружек, а Грант владел сетью спортивных магазинов на одном из пляжных курортов и являлся одной из ключевых фигур в местных спортивных сообществах. Поэтому, хотя выбранный Ханной антруаж для свадьбы и был необычен, но очень соответствовал характерам брачующихся.
Свадьба проходила на пляже, гостям порекомендовали не надевать парадные наряды, а выбрать более простую, спортивную одежду.
В салоне красоты подруг обмазали автозагаром, ногти накрасили нежно-розовым цветом, платья были такого же розового тона, без бретелек, задрапированные в виде парео. Во время церемонии они должны были стоять босиком, а по окончании их ждали розовые сандалии.
К радости за подругу примешивался восторг оттого, что на этот раз Флетчер принимал самое активное участие в приготовлениях к свадьбе. За последние шесть месяцев он привык к кругу ее друзей и теперь получал искреннее удовольствие от периодических встреч с ними. Общие спортивные увлечения особенно сдружили его с Грантом, поэтому, когда тот попросил Флетчера быть шафером на свадьбе, он без колебания согласился.
Шафер и подружка невесты. Так же, как во время их первой встречи на свадьбе Селин. Интересно, как ее сейчас воспринимает Флетчер — как экзотику? Как черноволосую ведьму, приворожившую его к себе?
Тамми от всего сердца желала, чтобы так и было. Она хотела вечно оставаться для него желанной.
Ханна и Грант встали перед священником и обменялись клятвами. А Тамми мысленно вернулась к своему бракосочетанию — к составлению контракта с Флетчером, к заключению условий, на которые она пошла ради ребенка.
Джону уже исполнилось десять месяцев, и он вместе с Самантой, дочерью Селин, остался с родителями Флетчера. Дети обожали бывать вместе, хотя отличались как небо и земля. Саманта была очаровательной куколкой, очень спокойной и непривередливой. Джон едва мог усидеть на одном месте. Он начал повторять слова в семь месяцев, в девять пошел. Он постоянно крутился возле Саманты, а та сидела и наслаждалась его вниманием.
Без сомнения, Джон был очень развит для своего возраста, и иногда Тамми казалось, что она замечает искорку особого взаимопонимания между отцом и сыном. Но именно к мамочке Джон бежал, если его что-то расстраивало, поэтому Тамми не чувствовала себя лишней.
Они прошли долгий путь. И хотя у них было много сложностей и конфликтов, сейчас Тамми чувствовала себя более уверенной в их совместном будущем. Наверное, не так уверенно, как ощущали себя подруги со своими любящими мужьями, но она знала — для нее никогда не будет существовать другого мужчины, поэтому была удовлетворена уже тем, что имела.
Гранта и Ханну объявили мужем и женой. Наступило время поздравлений, фотографий, а затем пришла пора первого танца.
—Мы можем показать им, как надо танцевать на песке, — Флетчер подошел к жене.
Она рассмеялась, увидев в его глазах чувственный и озорной блеск, и покачала головой:
—Сегодня не наш день. Пусть молодожены блистают.
Он взял ее за руки:
—Я хочу, чтобы у тебя тоже был свой день, Тамалин.
—Что ты имеешь в виду? — удивилась она серьезности его тона.
—Это значит, я намерен настоять на своем, и мы станцуем танец, который ты никогда не забудешь, после того, как закончится официальная программа.
Несколькими часами позже у них появилась возможность реализовать эти планы — после официального вальса ди-джей ставил одну мелодию за другой. После одного особо шаловливого «ча-ча-ча», заставившего их задыхаться от возбуждения, Флетчер обнял жену за талию и отвел подышать на пляж, подальше от народа. Здесь они стояли, обнявшись, вдыхая прохладный вечерний, чуть солоноватый воздух. Никто не произносил ни слова, они просто наслаждались близостью друг друга. Через какое-то время Флетчер потерся щекой о шелк ее волос и прошептал:
—Довольна?
—Да, — проникновенно вздохнула Тамми.
—Довольна мной?
Она повернулась к нему с улыбкой:
—Ты знаешь, что да.
В его глазах снова появилась сосредоточенность — подобную Тамми уже видела в его взгляде после свадебной церемонии.
—Достаточно довольна, чтобы стать моей невестой, Тамалин?
—Твоей невестой? — растерялась она.
Он притянул ее к себе, и его голос задрожал от переполнявших его чувств:
—Юридически мы женаты, но я знаю, ты вступила в этот брак с тяжелым сердцем. Тебе казалось неправильным то, что мы делали тогда, и ты не хотела свадьбы. Сегодня, слушая, как Ханна и Грант
