И он записал номер телефона Кати на клочке бумаги.
– Теперь слушайте меня. Вот номер её домашнего телефона. Позвоните и скажите, что вас зовут В. Мы с ней играли в одну игру. При последней встрече мы немного поссорились – из-за каких-то пустяков. Все по моей вине, разумеется. Так почему бы вам не сказать, что вы хотите извиниться перед ней? Такое предложение создаст у нее благожелательное настроение и подготовит почву для примирение. В конце концов, вы ведь на самом деле хотите извиниться перед ней.
– Как мудро вы рассуждаете, – проговорил Виктор. – Почему такой умный человек, как вы, сидит в этом мрачном баре? Вам надо работать в банке.
– Благодарю за комплимент. – Он положил деньги на стойку и приготовился уходить. – Послушайте, мне пора идти. Желаю вам удачи. Я непременно позвоню Кате и узнаю, как прошла ваша встреча. Всего наилучшего.
Незнакомец встал и ушел.
Виктор еще какое-то время сидел в баре один, обдумывая предстоящий разговор с дочерью. Вдруг он осознал, что не может вспомнить лицо незнакомца.
На следующее утро Виктор купил за двадцать пять злотых телефонную карточку, нашел уединенную будку, где прохожие или машины не будут сбивать его с мысли во время разговора с дочерью, развернул драгоценный кусок бумаги, который дал ему В., и дрожащей рукой набрал Катин номер. Она ответила после третьего гудка.
– Алло?
Он чуть было сразу не повесил трубку. Однако, преодолев смущение, заговорил раскованно:
– Здравствуй, Катя. Это В.
Последовало продолжительное молчание. Потом она сказала:
– Не ожидала вновь услышать тебя.
– Прости, Катя. Я хотел извиниться перед тобой за все. Нам надо помириться. Я плохо себя вел.
– Считаешь, твои извинения искупят то, что ты сделал со мной?
Такого оборота событий Виктор не ожидал.
– Знаю, знаю. Но люди меняются, и у нас впереди еще долгая жизнь. Мне надо увидеть тебя и сказать, что я стал другим человеком. Я хочу как следует узнать тебя.
При этих словах слезы потекли у него из глаз.
– Вот так сюрприз. – Несколько минут Катя раздумывала. – Можешь ли ты вернуть то, что отнял у меня?
– Конечно же, нет. Не надо напоминать мне об этом. Ты не представляешь, как меня гнетет мысль о совершенном проступке. Но я постараюсь как-то по-другому загладить свою вину. Обещаю тебе.
Ее голос не дрогнул.
– Что ж, если у тебя есть что сказать, можешь прийти ко мне домой. Сегодня вечером, около девяти часов.
Опадала ему свой адрес.
– Я приду. Пора забыть прошлое, Катя. Я докажу тебе, что могу быть хорошим.
Катя не просто фантазировала на тему убийства. Она заготовила несколько жестоких сценариев, подбирая для совершения преступления разные места и виды оружия, подходящие к любым обстоятельствам. План, на котором она остановилась после телефонного разговора, предполагал заманивание и убийство жертвы у себя дома.
Главный вход в здание, где она жила, находился чуть поодаль от оживленной улицы. К нему вела довольно длинная аллея, проходящая через автостоянку. С наступлением темноты люди там обычно не появлялись.
Катя решила, что убивать В. на квартире опасно и сопряжено с рядом проблем. Лучше напасть на пего неожиданно возле дома. Лучше всего дождаться В. в машине с пистолетом наготове, застрелить его, когда он будет переходить место парковки, и сразу же уехать.
Девушка купила пистолет с глушителем и стала ждать наступления вечера.
В восемь тридцать она припарковала машину таким образом, чтобы видеть, как В. проходит мимо. На стоянке очень темно, и он увидит ее, когда будет слишком поздно.
Без пяти девять она заметила мужчину, свернувшего в аллею. Он шел неуверенно, с трудом разбирая дорогу в темноте, и время от времени выходил на освещенную улицу, чтобы взглянуть на часы. Понятно было, что он никогда не посещал здешние места. Катя приготовила пистолет и открыла окно, наблюдая в ветровое зеркало за приближающимся человеком. Она напряженно думала лишь о предстоящем убийстве, которое столько раз прокручивала в воображении, однако ей хотелось увидеть лицо мужчины. Он не носил маски, и она пристально вглядывалась в прямоугольное зеркало, стараясь различить знакомые черты. Однако мужчина оставался для нее безликой тенью, за которой то и дело вспыхивали фары проходящих мимо автомобилей. Он приближался, и Катя уже могла слышать стук его шагов по камням мостовой. Вот он и поравнялся с машиной, но зеркало отражало лишь руки, в которых он держал какой-то продолговатый сверток, а лицо оставалось над окном. Она спросила ледяным голосом:
– В., это ты?
Он повернулся к ней и ответил:
– Да.
Тогда она навела пистолет и выстрелила ему в голову.
Впоследствии Катя не могла понять, что натолкнуло её на мысль о том, что перед ней отец. Была ли эта
