нелинейных систем и хаоса, мы, без сомнения, обнаружим все больше доказательств того, что водная логика применима во многих аспектах внешнего мира, где мы традиционно использовали лишь каменную логику. Полагаю, это справедливо и в отношении экономической науки.
Восприятие и водная логика по-своему влияют даже на логику науки, во многом каменную по своим свойствам. Разум в состоянии увидеть только то, что он готов увидеть. Анализ данных сам по себе не рождает идей. Он лишь позволяет нам сделать выбор среди уже существующих понятий и мыслей. Растет значение гипотез, умозрительных построений, подходов к генерации идей, в которых большая роль отводится провоцированию, и модельных подходов, которые позволяют нам по-разному смотреть на окружающий мир. Создание таких рамок вероятных исходов происходит в процессе восприятия.
Мне следовало бы добавить, что в сфере восприятия нет такой вещи, как противоречие. Можно одновременно придерживаться противоположных взглядов. Может иметь место дисгармония, когда что- нибудь не вполне соответствует нашим ожиданиям, но это уже совсем другое.
Поскольку природа восприятия может допускать противоречия, логика всегда являлась неподходящим средством для того, чтобы вносить изменения в восприятия. Восприятия можно менять (исследованием, переменой контекста и т. п.), но только не логикой. Это еще одна причина для более пристального изучения природы восприятия.
Лишь малую часть своей жизни мы посвящаем математике и логическому анализу. Гораздо больше времени мы имеем дело с восприятием. То, что мы смотрим по телевизору, и наша реакция на увиденное — это все восприятия. Наш страх перед лицом экологических угроз и парникового эффекта основан на восприятии. Предрассудки, расизм, антисемитизм — все это вопросы восприятия. В основе конфликтов, которые проистекают не просто от чрезмерной демонстрации силы одной стороной, лежат ложные восприятия. Поскольку восприятия играют столь важную роль в нашей жизни, имеет смысл попытаться понять природу водной логики, вместо того чтобы продолжать впихивать мир в узкие рамки каменной логики.
ВОДНАЯ ЛОГИКА
«Страшно подумать, как много вреда причинило грубое высокомерие каменной логики». Автор этих слов — Дадли Хершбах, лауреат Нобелевской премии, профессор химии Гарвардского университета. Это цитата из его письма ко мне.
Камень тверд, не меняет формы и неподатлив. Он имеет определенную форму. Вода — иное дело. Она мягка и податлива.
Камень может использоваться для нападения, и как орудие агрессии он тверд и тяжел. Когда вы нападаете на воду, она не оказывает сопротивления, но затем заглатывает или топит нападающего.
Если положить камень на твердую поверхность, он будет лежать неподвижно на одном месте. Камень «есть». Если пролить воду на плоскую поверхность, она растечется и разведает каждую щель. Если есть хоть маленький наклон, вода потечет.
Камень не меняет своей формы в зависимости от внешних обстоятельств. Вода не имеет собственной формы, а принимает форму сосуда, который вмещает ее. Истина очень часто является истиной лишь в определенном контексте. В водной логике подчеркивается важность контекста.
Если положить камень в стакан и затем наклонять стакан все больше и больше, камень рано или поздно вывалится. Камень либо в стакане, либо вне его. В случае с водой вы можете вылить часть жидкости из стакана и по-прежнему иметь ее достаточное количество в стакане — воде не надо быть «либо/либо».
Если добавить к камню камень, получится два камня. Если добавить воду к воде, две воды не получится. Новая вода смешается со старой, и результатом станет снова вода.
Это аддитивное свойство водной логики очень напоминает «нечеткую логику»,[2] которая сегодня находит все более широкое применение в области искусственного интеллекта. Восприятия комбинируются, дополняя друг друга и образуя целое, как в поэзии.
Каменная логика часто имеет дело с противопоставлением, выраженным частицей «но», поскольку нередко приходится показывать, чем различаются объекты. Водную логику более заботит частица «и»: каким образом слагаемые образуют целое.
Спор западного типа в большинстве своем основывается на конфликте, где стороны руководствуются каменной логикой. Дискуссия у японцев в значительной степени связана с добавлением новых слоев к предыдущим, что свойственно и водной логике.
Все вышесказанное может дать вам некоторое представление о разнице между каменной и водной логикой.
Подытоживая все сказанное, можно сказать, что каменная логика основана на «быть», «есть», тогда как водная — на «куда», «в направлении к» и т. п. Куда это перетекает? К чему это приведет? Что будет суммой всего этого?
Традиционная каменная логика уделяет большое внимание сущности объекта: «Это гусеница». Не меньшее значение она придает тому, чем «обладает» объект, а также операции «включения». «Гусеница
Включение, исключение, что представляет собой объект и чего не представляет, устранение противоречий — все это традиционное логическое мышление. Мы понаставили повсюду ящиков в виде категорий, классов и типов. Мы судим о том, относится ли что-нибудь к определенному ящику, и если да, придаем ему все характеристики содержимого данного ящика. Это основа наших умозаключений и нашей уверенности, и она служит нам достаточно успешно, хотя и способна привести нас к грубому высокомерию.
Попробуем подставить на место «есть» и «быть» каменной логики «туда» или «в направлении к» логики водной.
«КУДА»
Что мы понимаем под словом «куда»? Мячик, помещенный на наклонную поверхность, покатится «к»[3] ее подножию. Река течет «к» морю.
Яйцо, брошенное на горячую сковородку, превращается «в» яичницу.
Падая, яйцо превращается «в» месиво на полу.
Режиссер может приклеить кадр с падающим яйцом «к» кадру, на котором запечатлена рушащаяся башня.
Режиссер может приклеить кадр с падающим яйцом «к» кадру, на котором снята плачущая девочка.
Мячик, перекатывающийся с одного места «в» другое, остается все тем же мячиком. Сырое яйцо, которое стало яичницей, есть то же самое яйцо, но в другой форме. Однако кадр с рушащейся башней или плачущей девочкой имеет отношение к предыдущему кадру с падающим яйцом только потому, что режиссер решил установить между ними связь.
Таким образом, мы используем «куда» самыми разными способами и в разных ситуациях.
На протяжении всей книги я использую «куда» в очень простом и ясном смысле. Куда это ведет? Что произойдет затем?
Каким будет следующее событие? Если в фильме за кадром с яйцом следует кадр со слоном, тогда мы скажем, что яйцо ведет к слону. Если бы вас везли на машине по красивой местности и за идиллическим сельским пейзажем вдруг последовал прозаический вид городской электростанции — это тоже следующее по времени событие. Таким образом, смысл слова «куда» не ограничивается понятиями «становиться» или
