почему наш традиционный образ мышления замечателен, но все же неадекватен. Задние колеса машины могут быть превосходными, но сами по себе они неполноценны. Развив один аспект мышления, мы гордимся этим и вполне счастливы. Однако пора понять, что этот аспект, несмотря на свою исключительность, все же недостаточен.
Это введение также необходимо, чтобы обрисовать структуру книги.
Представьте кухню, посередине которой, на столе, громоздится гора еды. Повар приступает к приготовлению или «обработке» пищи. Он очень опытен, и все у него получается прекрасно — повар не допускает никаких ошибок.
Тогда у нас возникает вопрос: каким образом отбирались продукты; как они были произведены, как упакованы; как доставлены на кухню? Другими словами, мы переключаем внимание с процесса приготовления пищи на сами ингредиенты.
То же происходит и с мышлением. Много внимания обращается на «обрабатывающую» функцию мышления. У нас получили развитие математика, статистика, компьютеры и различные формы логики. Вы просто загружаете данные, происходит процесс обработки, и результат готов. Гораздо меньше внимания уделялось тому, откуда берутся эти данные. Как они отбираются и упаковываются?
Пищу для мышления поставляет восприятие. Восприятие — это то, как мы видим мир, дробим его на куски, которые можем усвоить. Это выбор того, что нужно рассмотреть в тот или иной момент. Восприятие выбирает, считать ли стакан наполовину пустым или наполовину полным.
Большая часть повседневного мышления происходит на уровне восприятия. Применение таких процессов, как вычисление, — это только техническая часть.
В будущем компьютеры возьмут на себя все процессы обработки информации, оставив людям лишь чрезвычайно важный аспект восприятия. И какими бы гениальными ни были компьютеры при обработке материала, это все равно не сможет компенсировать неполноценность восприятия. Поэтому воспринимающая часть процесса мышления будет в будущем даже более важной.
Большинство ошибок в мышлении, если не считать головоломок, — это ошибки не логики, а восприятия. Мы видим только часть ситуации. И все же, продолжая верить, что логика является наиболее важной частью мышления, мы практически не обращали внимания на восприятие. Впрочем, это вполне объяснимо.
Когда на границе средневековья и Возрождения формировался западный образ мышления, основную часть мыслящих людей составляли священнослужители — они были единственной группой, сумевшей сохранить интерес к размышлениям и науке во времена средневековья. Церковь тогда играла ведущую роль в обществе и управляла университетами, школами и т. д. Поэтому «новое мышление», принесенное эпохой Возрождения, в основном было применимо лишь к теологии и борьбе с ересью. В этих областях были очень жесткие понятия Бога, справедливости и т. п. При столь жестких определениях возникла необходимость думать «логически», поэтому восприятие не было важной частью такого мышления. Для теологии оно было слишком субъективным. Необходимо было согласовать основные термины и понятия.
Мы также считали, что логика сама по себе способна рассортировать все то, что человек получает через восприятие. Это ерунда, так как логика — всего лишь замкнутая система, которая обрабатывает только то, что находится в ее рамках. Восприятие — это генеративная система, открытая для внешней информации. Преувеличение возможностей логики является одной из самых больших ошибок традиционного мышления.
Это недоразумение возникает из-за неспособности отличить предвидение от суждения задним числом. Не вызывает сомнения, что ретроспективная логика может выявить неадекватность восприятия, но отнюдь не позволяет определить ее немедленно.
Любая ценная творческая идея всегда будет абсолютно логична в ретроспективе. Можно сложить цифры от 1 до 100 в течение 5 секунд, используя идею, абсолютно логичную в ретроспективе, — но чтобы постичь эту идею, нужен творческий подход.
Каковы шансы муравья, ползущего по стволу, попасть на конкретный лист? С каждой веткой шансы уменьшаются, так как муравей может выбрать другую ветку. На среднем дереве эти шансы составляют примерно 1:8000. А теперь постарайтесь представить муравья, сидящего на листе. Каковы шансы, что он поползет на ствол дерева? 1:1, или 100 процентов. Если муравей поползет вперед, не возвращаясь назад, то просто закончится ветка. То же происходит с ретроспективой: вещи, которые кажутся вполне очевидными в ретроспективе, могут быть невидимыми в перспективе. Неспособность осознать это ведет ко многим заблуждениям, связанным с мышлением.
Наверное, основная причина, почему восприятию не уделялось должного внимания, заключается в том, что до недавних пор люди не имели представления, как оно работает. Мы считали, совершенно ошибочно, что восприятие и обработка информации производятся в
Сейчас полагают, что восприятие происходит в самоорганизующейся информационной системе, управляемой нервной системой мозга. Это означает, что информация и поверхность активны и информация организуется в группы, ряды и модели. Этот процесс напоминает дождь, падающий на землю и образующий потоки, притоки и реки. Тем, кто интересуется данными процессами, я рекомендую прочитать мои книги «The Mechanism of Mind» и «I am Right — You are Wrong».
ВЕЛИКАЯ ТРОЙКА
После падения Рима в IV веке в Европе наступило средневековье. Учение, мышление и образованность Римской империи были в основном утрачены. Например, Шарлеман, который в одно время был самым могущественным правителем Европы, не мог ни читать, ни писать. Средневековье закончилось с приходом эпохи Возрождения, приведшей в действие и возродившей классическое греческое и римское мышление (частично через арабские тексты, пришедшие в Европу через Испанию).
Это «новое» мышление было мощным глотком свежего воздуха. Человеку было предоставлено центральное место во Вселенной. Теперь он мог использовать логику и решать различные вопросы, принимать все как часть религиозной веры. Неудивительно, что это новое мышление было с готовностью принято
Какова природа этого нового/старого мышления? Для того чтобы ответить на этот вопрос, нам надо возвратиться к
Сократ никогда не считал себя конструктивным мыслителем. Он ставил себе другую, более ограниченную цель — атаковать и убирать «мусор». Большинство споров, в которые его вовлекали (как писал Платон), не приводили к какому-то позитивному результату. Сократ доказывал, что все предположения ложны, но никогда не предлагал лучших идей. В принципе он верил в споры (или диалектику), считая, что если атаковать ложное, то в конце концов останется правда. Именно это и заставляет нас мучаться от критики. Мы считаем, что гораздо важнее указать, что плохо, вместо того чтобы создавать что-то полезное.
Платон был афинским патрицием и молодым человеком знал Сократа. Сократ никогда ничего не писал, но Платон записал его диалоги. Платон не особенно верил в афинскую демократию, считая ее сбродом, управляемым популистскими доводами. Похоже, что Платон восхищался авторитарной Спартой. Сильное влияние оказал на него Пифагор, продемонстрировавший истины математики, и Платон верил, что абсолютную истину можно найти везде, если сильно постараться.
Платон также выступал против релятивизма некоторых софистов, веривших, что судить о том, плохая
