Том 2

Как так? Сеньор любезный мой!
Я в мудрости не смыслю этой.

Альдемаро

В одних — мелькнул и вмиг погас,
В других — горит не угасая,
Вот как во мне.

Белардо

Ну речь! Такая,
Каких я не слыхал от вас.
Ведь были вы другим в Лерине[2].

Альдемаро

Я был совсем другим, ты прав.
Я прожил жизнь, любви не знав,
И я был слеп и глух доныне.
Огнем чудесным я палим,
Меня он тайно убивает.
Он все в себе самом скрывает:
В нем — свет, в нем — звук, прилив и дым.
Свет — отражение сиянья
Далеких солнечных лучей
В волшебном зеркале очей;
Звук — горькой жалобы стенанья;
Живая влага слез — прилив,
А вздохи сердца — струйки дыма,—
Я к небесам их шлю незримо,
В дым легковейный обратив.

Белардо

Ого! Кто так еще речист?
Сильны в науке вы любовной
И говорите безусловно,
Как истинный специалист.

Альдемаро

Учиться долго тут не надо:
Схватить легко все на лету.
Чтобы постичь науку ту,
Нам одного довольно взгляда!
На праздник свадьбы поутру
Попал в Туделу я проездом
И, как угодно было звездам,
Невесты увидал сестру.
Так в облаках небесной сферы,
Где розы и лазурь дарят
Своею роскошью закат,
Явилась мне звезда Венеры[3] —
Нет, солнце было предо мной!

Белардо

Сеньор! Простите мне, по чести:
Закат, звезда и солнце вместе
В картине смешаны одной?

Альдемаро

Не только ночью — в час рассвета
На небе утреннем видна
Звезда любви!

Белардо

Но кто ж она,
Звезда пленительная эта?

Альдемаро

Флорела! За нее умру!

Белардо